Результат пристального, хотя и мгновенного осмотра окончательно взбесил Джулию.
— Какого черта! Ты что тут раскомандовалась? Ни капли стыда! Мистер Кейн умер, его семья в трауре… Ты оскверняешь его дом! Если есть в тебе совести хоть на унцию, ты немедленно уберешься отсюда!
— Боюсь, я не смогу сделать этого, мэм. Миссис Пакеле просила меня позаботиться об этом доме.
— Да лучше бы она оставила этот дом на хитрого койота, чем на особу такого сорта!
— Простите, я не очень вас понимаю, о каком это сорте вы говорите?
— Ты не понимаешь? Разве не ты охотишься повсюду за моим мужем? Думаешь, если он развлекается с тобой под каждым кустом, так ты и в дом можешь залезть?
— Вот вы о чем, миссис Джулия? А я думала, вы о своих свиданиях… в джунглях. С Джеком Джорданом…
— Да как ты смеешь равнять меня с собой, коротышка? Откуда тебе знать, зачем я виделась с Джорданом? Да я наняла его следить за вами… И хорошо ему платила! Что, нечем крыть? Прикусила язычок! Так вот! Гидеона я тебе не отдам, хоть потоп разразись… И держи свою вертлявую задницу подальше от моего мужа!
Эмма уже взяла себя в руки. Разве можно было так распускаться в присутствии девочки… Надо немедленно прекратить скандал и уйти достойно.
— Махеалани, скажи леди «до свидания». Пойдем, вместе положим письма в деревянный ящик на столике. Всего хорошего, миссис Кейн. Боюсь, у меня нет времени выслушивать все это. Надеюсь, когда вернется мистер Гидеон, он сумеет во всем разобраться.
Уходя, Эмма обернулась.
Джулия без сил сидела на ступеньках, и в ее глазах без труда можно было прочесть выражение боли и смертного ужаса.
С чувством горечи Эмма вошла в пустую гостиную.
Еще вчера близкие и родные прощались здесь с телом Джекоба Кейна.
Надо бы прибрать, вынести увядшие цветы, открыть окна, проветрить…
Эмма все еще думала о встрече с Джулией. Она словно впервые увидела ее сегодня.
Нет, она вовсе не так наивна и глупа, как кажется. Скорее хитра и опасна. Такая сама кого угодно обведет вокруг пальца. Хм… Она ждет ребенка? Живот у нее — словно тощий блин, а уж пора бы… Конечно, Гидеон доверчив, как все благородные и прямодушные мужчины, внушить ему можно все, что угодно, стоит только похныкать немножко. Нет, теперь Эмма была почти уверена в том, что белокурая Джулия лжет и боится разоблачения. Но в чем? Интересно было бы посмотреть на ее младенца. Нехорошо так думать, но скорее всего он будет похож на бутылку виски.
Эмма разобрала пачку писем.
Вот письмо из адвокатской конторы от мистера Мак-Грегора…
«Клуб Настоящих Джентльменов», вручить Джекобу Кейну, эсквайру»… Как мучительно держать в руках такие письма и знать, что Настоящий Джентльмен Джекоб Кейн, эсквайр, уже никогда не прочтет их…
Несколько депеш из пароходной компании.
Это письмо с местной лесопилки для Гидеона. Кто-то передал его прямо на пристани, присоединив к остальной почте.
Это… От Томаса Кейна, кузена Гидеона.
В левом нижнем углу — надпись «Срочно!», адрес надписан как-то неровно и торопливо, на конверте — кляксы.
Эмма тяжело вздохнула.
— Какой печальный этот дом, правда, Калейлани? — Маленькая ладошка легла на ее ладонь. Махеалани прижалась к ней и смотрела, как Эмма раскладывает конверты.
— Правда, детка, он очень печальный. Мистер Кейн сам строил его, и теперь дом грустит по нему. У дома ведь тоже есть душа…
Взяв девочку на руки, Эмма подошла к окну.
Только что прошел дождь. Тот самый полдневный дождик, который, по местным поверьям, предвещает счастье. Должно быть, так оно и есть на самом деле. Вон какая радуга повисла над изумрудными холмами и долинами.
Эмма вспомнила сон Мириам Кейн, тот самый, который она невольно подслушала в беседке, когда мэм и тетя Лео шептались с глазу на глаз в саду лекарственных трав. Джекоб просил жену вернуться в светлый мир, потому что живые принадлежат свету и теплу домашнего очага. Сейчас этой дивной радугой он благословлял самое живое существо из всех, здесь живущих, ее маленькую Махеалани.
Эмма задумалась.
Что-то, там было еще, в этом сне, какая-то мелочь, подробность, которую она никак не могла зацепить… Несомненно, он был вещим, этот сон. Кейн хотел указать Мириам на убийцу? Или предупреждал ее о чем-то?
— Ты научишь меня танцевать хулу? — спросила Махеалани, вертясь на руках у Эммы.
— Хорошо. Но ты обещай мне не убегать и не прятаться, как сегодня… Иначе не будет ни хулы, ни засахаренных фруктов. Обещаешь?
— Обещаю.
— От чистого сердца?
— От самого чистого!..