Он осторожно повернул голову.
Мерзкая падаль у стены снова начала светиться. Он видел это так же ясно, как свою собственную пятерню.
Пещера наполнялась жаром и светом, свет теснил его, выталкивая прочь, адский огонь жег его!
Извиваясь ужом, Джордан выполз наружу и выпрямился.
Он стоял спиной к обрыву, почти на самом краю, башмаки его скользили по мокрому, гладкому камню, но Джек даже не сделал попытки схватиться за что-нибудь, за корень или лиану. Чудом сохраняя равновесие он, как зачарованный, смотрел в черную дыру, ведущую в пещеру.
Все длилось одно мгновение.
Бог смерти, бог Милу, дохнул на него огнем…
Джек сделал шаг назад и, нелепо взмахнув руками, полетел вниз, в разверстую пропасть, на камни, в зубы дьявола, к черту в лапы!
Каторжник Джек Джордан, сам для себя — закон, страшный грешник, убийца, закончил кровавый свой путь.
Бурлящий горный поток уносил его тело и нераскаянную душу в подземное Царство Мертвых.
Эмма очнулась на рассвете.
Махеалани мирно дремала, уткнувшись в ее плечо. Шторм утих.
В долине все было спокойно. Только нагромождения камней и сучьев, да потоки грязи, затопившие изумрудную зелень травы, напоминали о прошедшей буре.
Эмма с опаской глянула туда, где должен был лежать скелет, завернутый в тапи. Но там ничего не было. Только красная галька горкой лежала под той стеной.
Неужели ей все привиделось?
А как же Джек? Ведь и он видел огненный шар над сухими костями, слышал песню, зовущую его в преисподнюю… Как он страшно кричал, когда падал вниз, в поток, утащивший его тело так стремительно, что она даже не успела хорошенько понять, как все это произошло. Упокой, Господи, его грешную душу!
Эмма выглянула из пещеры.
Разрушенное селение виднелось вдали.
Боже мой, а ее школа? От нее тоже, наверно, ничего не осталось. Ничего, только бы ребятишки остались живы и здоровы. Эмма вспомнила их чудесные мордашки, и ей стало немного веселей на душе.
Что ж, надо жить, надо побыстрей выбираться из этого страшного места. Но как? Махеалани смертельно устала, целые сутки она провела в таком напряжении, без пищи, промокшая насквозь, прозябшая… У нее может не хватить сил для обратного пути. Даже сейчас он крайне опасен.
И все же, как бы то ни было, они с Махеалани живы и свободны. Свободны! Это самое главное.
Чего же еще ей желать? Боги взяли их под защиту. Боги спасли им жизнь. А со всем остальным она должна как-нибудь справиться сама.
— Эмма-а-а! Махеалани-и-и! Эмма-а-а!..
Она напрягла слух. Ей показалось, что это был голос Гидеона. Должно быть, ей почудилось от усталости.
— Эм-ма-а!
Ветер, подувший в их сторону, позволил ей увериться в том, что это и в самом деле был голос Кейна.
— Мы здесь! Мы здесь, Гидеон! Вот мы где! — Эмма плакала от счастья и смеялась одновременно.
— Держись подальше от края, любимая! Мы сейчас будем наверху. Не двигайся с места. Здесь подмыло обрыв…
— Я люблю тебя, Гидеон!
Гидеон, поднявшись первым на выступ, подхватил ее и сжал в объятиях.
— Любимая! Не плачь, Эмма! Все позади!
Филипп поднял сонную, ослабевшую, но улыбающуюся Махеалани на руки. Он смеялся:
— Дон Гидеон! Пусть мисс Калейлани посмотрит, какое у вас личико… Повернитесь-ка к свету, дон Гидеон!
Лицо Гидеона украшал огромный синяк.
— Боже мой, Гидеон, ты ранен?
— Нет, дорогая! Просто Филипп доходчиво объяснил мне, что моя жизнь нужна не мне одному.
Кимо Пакеле, слегка запоздавший из-за своей тучности, мешавшей ему карабкаться по камням с той же легкостью, что и его хозяин, смущенно кашлянул:
— У нас не было другого выхода, Моо. Вы так брыкались, что пришлось слегка успокоить вас, а то бы у нас не было возможности найти более или менее безопасную дорогу к этому мысу.
Махеалани во все глаза смотрела на Гидеона.
— Лани, смотри, он сейчас такой же красивый, как тогда…
— Как когда, моя радость?
— Как тогда, когда он уронил в ручей гирлянду из горных фиалок, помнишь?
— Помню, Махеалани. Я никогда не забывала об этом.
Эпилог
Прошло шесть месяцев с того дня, когда останки Джекоба обрели наконец покой на небольшом семейном кладбище Кейнов.
Эмма Калейлани Джордан… Нет, уже миссис Эмма Кейн, просто Эмма, легко переступая босыми маленькими ножками, вышла на середину круга, образованного циновками, уставленными, как и положено на свадебном луалу, великим множеством разнообразных блюд, с дымящейся дичью, овощами, фруктами, сладостями всех сортов и прочими лакомствами — все это было приготовлено самыми искусными кулинарками острова, вызвавшимися помогать тете Леолани Пакеле в подготовке празднества. Можно было смело сказать, что на этот раз они превзошли сами себя. У гостей, как говорится, слюнки текли и рты не уставали похваливать.