— Я тебе уже сказала! Я живу в пятой общаге, что непонятного? — выкрикивает, поворачивая ко мне голову и впиваясь в меня злым взглядом.
— Ты же городская, — ни хрена не понимаю я, с этой Ромашкиной тронуться можно. Тайна за семью печатями, мать твою.
— Это что, показатель того, что я не могу жить в общаге? Не хочешь подвозить меня, так и скажи, пешком дойду. — И хватается за ручку, пытаясь сбежать от меня.
Но никуда ты не денешься, Ромашка. Я усмехаюсь, заводя мотор.
— Эй, разблокируй дверь, я хочу выйти! — кричит она.
— Выйдешь. Обязательно. Возле пятой общаги. — Жму на газ, выезжаю с парковки, а потом медленно еду по пустой дороге.
— У тебя синдром черепахи, что ли? — недовольно шипит Ника, кутаясь в джинсовку.
— А у тебя синдром недовольной стервы?
— Соловьев, ты как был дикарем, так и остался им!
— Да ладно тебе, ты вон тоже как была отмороженной, так и осталась. — Я мастер комплиментов, я в курсе, да.
— Идиот.
— Дура.
— Придурочный.
— Коза.
— Неандерталец!
— Овца!
— Отрыжка динозавра!
— Длинноносая!
— Единорог. — Наши взгляды встречаются, и я не выдерживаю первым, начинаю громко смеяться и никак не могу отвести взгляд от Вероники. Смеющаяся девушка, которая только что плакала, — оказывается, это так сексуально.
Хорошо, что на дороге нет ни одной машины и я могу лишнюю минуту постоять на зеленый свет светофора и не отводить взгляд от этих синих глаз.
— Единорог? Серьезно? А по каким параметрам ты отнесла меня к семейству однорогих? — всё-таки жму педаль газа, но почему-то решаю сделать огромный крюк по пути к общежитию, которое находится всего в десяти минутах езды.
— По торчащей у тебя на голове антенне, — усмехается она, и я пытаюсь пригладить рукой волосы, чтобы не выглядеть идиотом.
Глава 9
POV Вероника
— Может, включишь музыку? — пытаюсь хоть как-то скрыть неловкость, которую чувствую перед Ромой.
Руки до сих пор трясутся от страха. Их трое, а я одна. И я их тоже узнала. Несколько раз в месяц заглядывают к нам в клуб, лапая девушек и оставляя неплохие чаевые.
В этот момент я остро ощутила, что из «Шелка» надо уходить, вот только идти было некуда. За смену иногда можно было заработать на несколько недель вперед, а деньги в моем случае решают многое.
Рома тянется к сенсорному экрану, переключая радиостанции, прибавляет громкость и жмет на газ. Я же поглядываю на него из-под опущенных ресниц, и от вида его сильных рук, обхвативших руль, от того, с какой уверенностью он ведет машину, по телу проходит приятная дрожь возбуждения, что совершенно несвойственно мне.
Эта версия Ромы мне нравилась даже больше, чем тот пятнадцатилетний пацан. И это меня злит. Потому что мне понадобился не один месяц, чтобы выбросить из головы картину, где он обнимает у школы другую девочку. А теперь он обнимает Олю. Или она обнимает его, неважно. Невооруженным взглядом видно, что между ними что-то происходит, и в тот момент, когда она терлась об него на танцполе, все мое настроение улетучилось и захотелось вдруг оказаться в темной комнате под одеялом.
Как в детстве.
Поэтому я и решила покинуть бал, не оставив прекрасному принцу даже хрустальную туфельку.
— Ты, кажется, едешь не в ту сторону. — Отрываюсь от разглядывания рук парня и смотрю на город, мелькающий в окне дорогого автомобиля.
— Почему бы немного не прокатиться? Или ты против? Спешишь куда-то? Парень ждет? — выжидающе смотрит на меня, отвлекаясь от дороги.
— Завтра на первую пару, — самый жалкий аргумент, который я смогла придумать.
— Если боишься проспать, то не ложись, — усмехается он, разгоняя машину до ста. А мы едем по городу, на минуточку. — Это похищение, Ромашкина, — ржет он как конь, смотря на то, как я пристегиваюсь ремнем безопасности. Да он чокнутый! Псих! Всегда чувствовала это!
Рома прибавляет звук, и музыка орет так громко, что у меня закладывает уши.
— Ну же, Ромашка, расслабься и наслаждайся последними теплыми осенними ночами, — кричит он, притормаживая перед очередным поворотом.
— Я не могу расслабиться, когда есть вероятность, что это моя последняя теплая осенняя ночь!
— Могу помочь с расслаблением, — подмигивает мне, явно намекая на всякие непристойности.
Мы мчим по ночному городу, и я не могу сказать, что мне это не нравится. В какой-то момент Рома начинает тихонько подпевать под очередной трек, а через несколько минут мы вместе завываем: «О боже, мама, мама, я сошел с ума…» — и я действительно расслабляюсь и забываю обо всех проблемах.