Нина Алексеевна задала несколько вопросов, а я нервно теребила в руках шарфик, пытаясь вспомнить, когда точно в последний раз была менструация и незащищённый секс.
— Ясно, раздевайтесь и ложитесь на кушетку, сейчас сделаем узи.
Мне казалось, что все это происходит не со мной, даже когда я услышала биение сердца малыша, была где-то в прострации. Через две недели я должна быть на сборах, готовиться к чемпионату Европы. Возможно, даже смогла бы пробиться в сборную на Олимпийские игры. А теперь что? Нищета, одиночество и маленький розовый комочек.
— Девятнадцать лет, — начала доктор, выписывая мне направление на анализы, — и о чем вы только думаете? Сами же ещё дети. В общем, если будете делать аборт — не тяните. Срок у вас уже приличный.
Меня передернуло от одного этого слова. Похоже, я выглядела настолько несчастной и перепуганной, что Нина Алексеевна даже не сомневалась в моем выборе.
— А если не надумаете, то через две недели можете становиться на учёт.
— Х-хорошо, спасибо. — Я взяла со стола снимок узи, пытаясь понять, где же там мой малыш. Но, кроме черно-серых разводов, ничего не видела. Подхватила со стула свои вещи и вылетела из кабинета, чуть не сбив с ног какую-то беременную женщину.
На глазах навернулись слезы. И к радости они точно не имели никакого отношения. Дышать было так тяжело, что пришлось на несколько минут присесть на скамейку в коридоре, чтобы собраться с мыслями.
Я не знала, что делать. Была в полной растерянности. Как я вообще могла забеременеть?
— Девушка, с вами все в порядке? — ко мне обратился медработник, и я утвердительно закивала в ответ. Вылетела из клиники, застегивая куртку поплотней, потому что с этого дня мне нужно беспокоиться не только о своем здоровье, и, растирая слезы по лицу, поплелась по не расчищенной от снега аллее.
Я была настолько глубоко погружена в свои мысли, что не слышала шагов позади и вздрогнула, когда кто-то схватил меня за руку и резко развернул к себе лицом.
— Скажи, что ты ничего не сделала. — Мои глаза расширяются от удивления, когда я вижу перед собой Рому. В одном свитере, без шапки и шарфа.
Его лицо перекошено от ярости, а пальцы больно впиваются в мое запястье. Я ничего не слышу вокруг, просто жадно рассматриваю его лицо, наслаждаюсь любимыми черточками и из последних сил держусь, чтобы не броситься ему на шею.
— Ника, ну, не молчи же! — Он встряхивает меня за плечи, а я не могу понять, о чем он.
— Что?
— Ты ведь оставила ребенка, да? — Он впивается в меня взглядом, ожидая ответа, а я не понимаю, как он обо всем узнал.
— Как… откуда ты?.. — Я вижу в его глазах свое отражение. Страх, паника, боль, неизвестность. Если бы он не держал меня сейчас, я бы свалилась на землю. Весь спектр эмоций подхватывает меня и кружит над землей. Кажется, я забываю, как разговаривать. Хочу сказать, как скучала по нему, хочу спросить, почему он так поступил со мной, хочу признаться, что это не я отправила тот пост, но все, что могу сейчас сделать, — прижаться к его теплой груди, крепко обнять его руками и горько разреветься. Я слышу, как сильно бьется его сердце, чувствую запах его ментоловой жвачки и боюсь открыть глаза, потому что это все может оказаться всего лишь сном.
— Ну, тише-тише, Ника, солнышко. Давай, идем в машину, здесь холодно, — Рома успокаивает меня, как маленькую девочку, гладит рукой по голове поверх шапки и ведет меня в сторону стоянки. Помогает забраться в высокий внедорожник, обходит его и садится на водительское кресло.
Я стараюсь выровнять дыхание, перестать всхлипывать, чтобы не выглядеть так жалко. Мы молчим, несмотря на то, что нам есть что сказать друг другу. Я ждала этой встречи почти два месяца.
Вместо слов я достаю из сумочки уже помятую распечатку УЗИ и дрожащими руками протягиваю парню. Прячу от него свой взгляд, рассматривая пушистые хлопья снега за окном.
— Вот тебе и посидел на ваших бабских пабликах, — усмехнулся он, — в первый раз вероятность забеременеть равна нулю, забеременеть можно только в середине цикла, бла-бла-бла, — он состроил забавный голос, но злости в нем не было. Это немного успокоило меня. — Тебя Соня увидела, — после небольшой паузы взволнованным голосом произнес он. — Ты собиралась мне сказать? Если бы я сегодня не повез ее в клинику, что бы было, Вероника?