При удачном стечении обстоятельств любой тягун не мешкая, но плавно покидает место преступления. Лучше всего автотранспортом, например, на такси. И сразу в клеть — сбросить добычу. Приёмщика находит заранее, тот готов к визиту и ждёт. Можно где-то на пути ускориться, даже пробежаться немного, если есть нужда, но скакать по лужам наподобие кенгуру не рекомендуется.
А ведь он ещё не ушёл. Он только уходит ещё, и предстоит немалая работа. Вик присел в углу тамбура на корточки, начал глубоко дышать с задержкой перед выдохом. На раз, два, три — вдох; четыре, пять, шесть — пауза; семь, восемь, девять, десять — выдох. На вдохе он обхватывал рукам живот, как бы загоняя витакс поглубже в собственное тело. На выдохе слегка приподнимался и приседал, как бы утрамбовывая чужую жизненную силу.
В тамбур вывалилась компания молодых ребят — закурили, загалдели. На присевшего в углу человека никто не обратил внимания. Дым отчаянно мешал дыханию, но Вик молча и упорно продолжал упражнение. Время летело стремительно, наперегонки с поездом. Колёса отстукивали секунды, те складывались в минуты.
Наконец компания убралась. Вик чувствовал себя уже лучше. Ворованный витакс утихомирился: не лез в горло, не перекрывал дыхания, не сводило болью живот. Осталось только чувство чего-то инородного и остроугольного под ложечкой, что застыло там точно проглоченный кусок фанеры. Пора было приступать ко второму этапу бегства.
Вик подошёл к двери. Снаружи простиралось предместье с его вросшими в землю домишками и кривыми улочками, заросшими кустами, местами с остатками листвы, но чаще голыми и понурыми по этому времени года. Рядом с путями змеилась размытая грунтовка. Уехал он пока недалеко, отсюда должны ходить автобусы в город. И время — время, время, время поджимает!..
Тут электричка слегка замедлилась, поднимаясь на пологий холм — лучшего момента может не представиться. Вик налёг на дверь, впившись пальцами в уплотнитель. Дверь раздвигаться не хотела: он неимоверно напряг руки, застонал от усилия, — и створки поддались, разъехались чуть-чуть, но жилистое тело тягуна пролезало.
Лицо обжёг холодный ветер, плетьми хлестнули струи дождя. Внизу стремительно проносилась, стелилась пёстрой лентой насыпь — недружелюбная, с острой щебёнкой, камням и каким-то мусором, брошенным вдоль дороги. Вик зажмурился, завис на мгновение на краю поездной площадки, как на краю пропасти, и вытолкнул себя наружу. Господи помоги!
Земля встретила ударом. Насыпь он перелетел, но и размокшая глина не показалась пухом. Инерция волокла добрый десяток метров: Вик успел сгруппироваться, но несколько длинных секунд его крутило и выворачивало по жидкой грязи. Было чувство, что он ушибся всем, что только можно было ушибить. По счастью, ничего не сломал, не вывихнул. Голова не слетела с плеч и не укатилась в придорожный кювет.
Вскочил, на адреналине ещё не очень соображая — где он? что он? — бросился опрометью через грунтовку, — к спасительным кустам, в лабиринт запутанных улочек предместья. Только б добежать до ближайшего укрытия!
Но не успел — из-за поворота с рёвом, подпрыгивая на ухабах, вылетел тёмно-синий фургон. Начал тормозить — его повело юзом — и ещё не закончил движения, когда распахнулись дверцы и из салона выпрыгнули двое.
Один с дубинкой, другой с жезлом.
Послышалось: «Стой!» — и Вик побежал ещё быстрее. Добежал до крайних домов, не сбавляя скорость, нырнул в переулок. Таких в одноэтажном пригороде Семигорска полно. Длинные и узкие, они тянуться многие километры: пересекаются, кружат и петляют между как попало разбросанных домов, создавая лабиринт развилок и ответвлений. И выводят, в конце концов, в самые неожиданные места.
Преследователи завернули следом — Вик отчётливо слышал сзади топот подкованных ботинок полицейского по брусчатке. Узкий как желоб переулок вёл вора. Слева монолитом возвышался высокий бетонный забор каких-то складов, справа мелькали приземистые строения, огороженные живой изгородью. Шипастый кустарник, — та же колючая проволока! — не имел ни единого прохода, а форсировать его напрямую означало бы полностью лишиться одежды вместе с кожей.
Подошвы скользили по мокрому гладкому камню. Время от времени на пути возникали гигантские лужи, больше похожие на небольшие озёра, и Вик скакал по ним, поднимая фонтаны брызг и разгоняя мелкую волну. К тому же, забор складов шёл уступами, и переулок постоянно поворачивал, забирая влево. Беглец едва удерживал равновесие на крутых поворотах.