Только это никак не относилось к Басу — другу детства. На него и рука не поднимется. А вот Бас может его сдать полицейским. Даже сам того не желая — просто выполнит свою работу. Укажет очередной объект, а там — привет, это я, твой старый друг Витя…
Но суммы, которую озвучил Шестопёр, у Вика не было. Полученные от Грома деньги он тут же отдал — был должен. Теперь, даже если продать обстановку квартиры, всё то немногое, что есть — не хватит. И что дальше — ещё раз сходить на дело? Типа, последний раз. Взять максимально, скинуть тому же Шестопёру, у него же взять документы…
Всё это не нравилось Виктору. Всё получалось как-то впопыхах. Непродуманно.
— Я подумаю, — буркнул он, отодвигая недопитое пиво. Легко спрыгнул с высокого табурета у стойки и направился к выходу.
— Заходи, если что… — раздалось вслед. — Всегда рад тебя видеть…
Сегодня погода баловала Семигорск. Тучи, непременные спутники последних дней, наконец-то разошлись. Выглянуло солнышко, по-осеннему нежаркое, но приветливое. Город, выполосканный дождями, казался спокойным и умиротворённым.
Почтовая — улица типичная для Фуфайки. Тихая, сплошь застроенная типовыми пятиэтажками — ни банков, ни офисов. Один в один с Сосновой, где снимал комнату Вик. И в этот дневной час была она такой же пустынной. Прошагает по своим делам редкий прохожий, занятый по макушку собственными мыслями. Проскочит автомобиль, фыркнув выхлопными газами. И снова тишина.
Высоченные, почти полностью облетевшие уже тополя задумчиво смотрели на это сонное царство. Им было по сто лет, они многое видели и помнили, но никому ничего не рассказывали.
На фоне привычного монотонного пейзажа спортивная машина, припарковавшаяся в некотором отдалении, выглядела ярким чужеродным пятном. Приземистая, с изящными обводами, сияющая лакированными боками и хромированными деталями, она невольно притягивала взгляд, будто принцесса, по случайности зашедшая в дворницкую.
Вик тоже обратил внимание на шикарное авто, но мельком — голову занимали свои мысли. Каково же было его удивление, когда автомобиль коротко просигналил, а потом ещё и мигнул фарами. Тягун невольно оглянулся — кому подаёт знак это сверкающее чудо? Но на улице, кроме него, никого не было. На лобовом стекле играли блики, рассмотреть того, кто сидел за рулём, не удавалось, но человек был в авто один. Вик подошёл, не забывая контролировать ситуацию вокруг. Тут же распахнулась дверца, что от сидения рядом с водительским. Вик склонился…
И упёрся в светлые глаза — шальные, будто наполненные вызовом, а может, готовые насмешливо рассмеяться в любой миг. Тёмные волосы, зачёсанные на одну сторону наподобие крыла птицы, волной стекали на воротник элегантного плаща. Она выглядела ещё привлекательнее и желаннее, чем в годы ушедшей молодости, и под сердцем ёкнуло, словно поймал невзначай шальную дозу витакса.
— Хорошая машина, — нейтрально сказал он.
— Хозяйка ещё лучше, — улыбнулась она. — Садись, не укушу.
Вик устроился на сидении. Вдохнул запах салона: дорогая кожа и её духи — терпкие, волнующие.
— Здравствуй, Софья. Ты почти не изменилась.
— Здравствуй. А ты стал другим. Я же вижу. Был дерзкий и честный мальчишка, а сейчас — мужчина. Сильный и уверенный в себе. Ты уверен в себе, Вик?
И заглянула в глаза. Как тогда, после единственной их близости, будто проверяя эффект.
Вик отвёл взгляд:
— Кто сегодня в чём может быть уверен. Тем более — в себе самом…
— Женщины любят уверенных мужчин, Вик. Сколько мы с тобой не виделись? Семь лет?
— Да, именно столько. — Он не смотрел на Софью, глядел в окно. — Ты нашла меня для этого? Спросить, как давно мы не встречались?
— Почему бы и нет? — рассмеялась она в ответ. — Разве одноклассники не могут встретиться, поговорить, вспомнить былое?
— Долгое время тебе это было не нужно. С чего вдруг сейчас?
— Считай, ностальгия. Сентиментальное путешествие…
— Извини, — оборвал он. — Я не верю в твою сентиментальность.
— Я и говорю, — вздохнула Софья, — мужчина. Сильный и жёсткий. Может, такой ты мне и нужен…
— Значит, всё-таки нужен? — взглянул он искоса.
— А женщина вообще нуждается в мужчине, — ответила Софья, и что-то новое прозвучало в её голосе. То ли горечь, то ли затаённая тоска. — В опоре, в надёжном плече, на которое можно переложить в трудную минуту свои печали. Уж прости за банальность. Это заложено в нашей природе.
— Семь лет ты находила опору без меня. И, как видно, преуспела. На таких машинах разъезжают немногие.
— Это всё мишура, Вик. — Софья откинулась на сидении и побарабанила пальчиками по рулю. — Что машина? — железка. Сейчас есть, завтра — нет. А спроси, счастлива ли я? Ты ведь тоже пропал после школы. Воспользовался девушкой и ни слуху, ни духу.