Будь оно всё проклято!
Через час Вик взломал замок на двери гнёздышка. Как он и предполагал, квартира была пуста. В баре Софьи нашлась бутылка коньяка, тягун выпил одним махом полный стакан и упал без сил на диван. Больше он отсюда ни ногой. На улицу ни ногой, куда бы то ни было - ни-ни! Будет сидеть, и ждать Софью. И Залеского. Как-нибудь выманит их сюда, как - придумает завтра, не сейчас. Сейчас нет сил, нужно поспать, - упасть, провалится в беспамятство. Хоть ненадолго...
Забыться...
Иначе - сумасшествие, суицид, кара господня...
Хоть ненадолго...
27
Софья не любила отели. Не любила администраторов, норовивших сунуть нос не в своё дело, горничных, приходящих в самое неудобное время, когда хочется побыть одной. Весь этот гостиничный навязчивый сервис не любила. Даже лифтёров. Даже в дорогих и фешенебельных заведениях.
Но Залеский сказал, так надо. Мол, поживи в номере, не долго, пока я улажу некоторые формальности, и мы уедем. Далеко, где нас не знают, где можно всё начать с чистого листа. И она покорилась. А что делать? Вик от союзничества отказался категорически, Бас...
Бедняга Бас, какая нелепая судьба! Умереть от сердечного приступа в самый неподходящий момент. Вчера приехал Залеский, инженер был взволнован. Ей показалось - откровенно трусил, но виду старался не подавать.
- Твои протеже чуть не провалили всё дело, - нервно выговаривал он Софье. - Помощник тягуна, этот эксперт - ему стало плохо. Он что, болел?
- Да, - растерянно ответила она, - ещё со школы. Сердце у него нездорово...
- Вот-вот, а после акции и вовсе занемог! - саркастически произнёс любовник. - А твой друг Вик потащил его в лазарет. Хорошо хоть, я позаботился о канистрах и прочих уликах, включая привод. Подумать страшно, что было бы, заинтересуйся этой парочкой полиция и контролёры! А это могло произойти, в больницах тоже не дураки сидят...
- Почему «болел»? Что с Себастьяном? - внутренне холодея, спросила Софья.
- Я узнавал - увы, ему ничем нельзя было помочь... - Залеский сморщился, как от зубной боли, но обороты сбавил. - Пойми, дорогая, существуют запланированные потери. При наступлении гибнет до тридцати процентов личного состава...
- Ну да, - отстраненно кивнула она. Холод внутри разливался всё шире и глубже, забираясь в самые отдалённые уголки души. - Из троих - один в потери, всё верно.
Инженер воспринял её отстранённость по-своему:
- Но ты молодец, вовремя уговорила эксперта, и свою положительную роль он сыграл. Пригодилась зажигалочка. Канистры у нас - полторы тысячи лет! - Она молчала. Залеский продолжал: - Софья, парня не вернуть, и сделанного не воротишь. Теперь нужно завершить начатое...
А потом и предложил - поживи пока в отеле. Не долго - и мы уедем. И вот она живёт: терпит администраторов, мечтающих покопаться в грязном белье постояльцев, горничных и лифтёров. Впрочем, последние ни при чём - из номера она не выходит. Еду заказывает в ресторане, контакты с миром сведены до минимума. И ждёт - ждёт звонка, сигнала к отъезду.
После отказа Вика она поставила на тягуне крест. Лёгкость и воздушность существования постепенно истаяли, ожидание праздника в который раз уже окончилось ничем. Не праздник - серые будни маячили впереди, суровая необходимость избавиться от лишних людей. Чтоб самой не стать лишней.
Да, импульсный передатчик дала Себастьяну она. И не только передатчик, но и пистолет, и капсулу с хитрым лекарством, которым снабдил Залеский. Объяснил, мол, четыре-шесть часов глубокого и совершенно безвредного сна. За это время они будут далеко. Но вот уже второй день, как она сидит в этом вонючем отеле. Дорогом, но всё равно вонючем...
План был прост: после завершения операции Бас предлагает Вику отпраздновать победу, подмешивает в напиток содержимое капсулы, подаёт сигнал и дожидается приезда инженера. Если что-то пойдёт не так, не удастся усыпить друга - удерживает Вика под угрозой пистолета. Она попыталась представить, как Бас удерживает Вика, пусть даже под наведённым стволом. Это Бас-то - добряк и недотёпа. Нет, не получалось представить.
Только одним способом можно было это сделать - выстрелом.
Решился бы Себастьян на убийство старого друга, и позволил бы Вик стрелять по себе безнаказанно? Одни вопросы без ответов. Но всё пошло совсем не так. Даже Залеский не знал, где сообщники набирали последнюю канистру. Или сказал, что не знает. Что произошло между ними? Почему Бас включил передатчик и не воспользовался капсулой? Или планы спутал сердечный приступ?..