В жизни миллионов «средних украинцев» произошли кардинальные изменения. Бедность, в советское время ассоциировавшаяся в сознании этих миллионов с «загнивающим Западом», оказалась фактом их повседневной жизни. Особенно сложно пришлось той части, трудовая деятельность которой оплачивалась государством. В апреле 1992 г. 57 % участников социологических опросов указывали, что их уровень жизни ухудшился, и 40 % — что им постоянно не хватает денег. Через два года уже 80 % опрошенных признавали снижение уровня жизни, доля тех, кто жаловался на постоянную нехватку денег, достигла 62 %[77]. По официальным данным, доходы украинских семей в 1990-е годы снизились на 60 %[78].
Падение доходов, рост цен и инфляция серьезно повлияли на структуру потребления, особенно среди населения с низкими доходами. По данным международной организации «Всемирные добровольцы», потребление мяса, молочных продуктов, яиц и фруктов у этой категории к 1999 г. уменьшилось, по сравнению с 1990 г., наполовину — зато возросло потребление хлеба и зерновых продуктов[79]. По данным Государственного комитета статистики Украины, к концу 1990-х годов калорийность питания населения страны составляла 70 % от нормы[80]. Страна, способная производить космическую технику, стала объектом «гуманитарной помощи» — из постиндустриального мира сюда шли контейнеры с едой, одеждой, медикаментами — всем тем, что стало предметом дефицита.
Экономически активная и трудоспособная часть населения находила источники компенсационного дохода. По утверждению украинских экономистов, на середину 1990-х годов средний уровень потребления украинцев в 2,5 раза превышал их официальный доход[81] — правда, при этом не упоминалось, что этот официальный доход в лучшем случае обеспечивал нищенское существование, и даже при его «превышении» подавляющее большинство граждан Украины бедствовало. Брошенные государством на произвол судьбы украинцы искали свои способы выживания. Была создана своего рода народная субэкономика, дававшая средства к жизни миллионам людей, оказавшимся на грани выживания и за гранью привычных социальных стандартов. Эта экономика по определению была «теневой», поскольку государство, с одной стороны, сделало все, чтобы вызвать у населения налоговый синдром и массовое сокрытие доходов, а с другой — было не в состоянии централизовано контролировать стремительно растущий мелкооптовый и розничный рынок.
Одной из особенностей Украины было и остается наличие тесных связей значительной части городского населения с селом. Это позволило части горожан, попавших в ситуацию хронического безденежья, «подпитывать» семейный доход относительно дешевыми продуктами из села — в Украине произошел своего рода ренессанс «натурального хозяйства». Немалым подспорьем стали приусадебные хозяйства и дачи — в 1994 г. социологические опросы показали, что 56 % городского населения пополняют свои продуктовые запасы из этого источника и еще 19 % — периодически[82]. В 1996 г. социологические исследования показали, что 62 % горожан в весенне-летний период занимаются сельским хозяйством для поддержания своих домохозяйств[83].
77
Данные фонда «Демократические инициативы»: Оцінка населенням свого матеріального становища // Політичний портрет України. — 1994. — № 10. — С. 26.
78
Ukraine Human Development Report 2001. The Power of Participation. — Kyiv, 2002. — P. 9.
80
Аграрна реформа в Україні. Сучасний стан і основні тенденції // Національна безпека і оборона. — 2001. — № 5. — С. 3.
81
Рябошапка С. Виктор Пинзеник «Подниматься в гору всегда дольше, чем падать с нее» // Зеркало недели. — 1996. — 20—26 января.
82
Громадська думка населення України: ставлення до економічних проблем (за даними соціологічних досліджень 1992—1994) // Політичний портрет України. — 1994. — Вип. 10. — С. 34.
83
Kohn М. L., Khmelko V., Paniotto V., Ho Fung Hung. Social Structure and Personality During the Process of Radical Social Change: A Study of Ukraine in Transition // Comparative Sociology. — Vol. 3, Issue 3—4. — 2004. — P. 245.