— Так, Тернополь и Луганск – молчать. Говорит Харьков, — для эффекта Волошко взял в руку свободный батон, поочередно наведя его на девушек. — Может, я в душе романтик, а вы, черт возьми, разбиваете мои грезы!
Президент скрестил руки на груди в районе локтей.
— Чисто теоретически могу предположить, что существует, хотя вероятность этого довольно мала. Ведь в смысл в любви такого типа в том, чтобы, во-первых, она была взаимной, а во-вторых – долговременной. Если учесть все необходимые константы, то процент мизерен.
— Николай Иванович, интеллектуализм в чистом виде, однако. Вы не романтик, — скептически констатировал Максим.
Уголки губ Вильного немного изогнулись в усмешке.
— Безусловно. Я – реалист. И потому – президент. А к чему, собственно, был задан этот вопрос? И положите батон уже на место.
— Упс, извините, — парень уселся за стол. — Понимаете, господин президент, тут такой детектив начинает закручиваться. Будто бы Оранжевая революция и Янукович вместе взятые. То соседка напротив Георгия украдкой столовым прибором пытается его растормошить, то наоборот Георгий бутылку с шампанским роняет. И самое удивительное – и первый, и вторая бросают друг на друга тайные взгляды, самонадеянно надеясь, что этого никто не видит.
— Действительно? — заинтересованно переспросил Вильный, посмотрев на свою племянницу.
Президент ФРУ еще с самого начала обеда заметил некое подобие смущения, которое обычно не характерно для Юлии. Чуть позднее он решил, что ему это все-таки померещилось, но теперь благодаря другу-балагуру Демьянова, Максиму, складывался единый паззл.
— А если учесть…
— Макс!
— Макс!
Юлия и Георгий сказали это одновременно. Некоторое время пребывавшая в ступоре физиономия Максима наконец-то отреагировала:
— Ну вот… Что я говорил.
Президент искренне рассмеялся и уже хотел что-то сказать, как в нему подошел кто-то из охраны и тихо сказал:
— Господин президент, прибыли министры иностранных дел и обороны. Срочно хотят вас видеть. Они ждут в вашем кабинете.
— Что ж, молодые люди, работа никуда не исчезнет, пока ее не сделаешь. А государственные дела тем более требуют решений. Пока что я вас покидаю, надеюсь, встретимся еще раз через полтора часа и сыграем в волейбол на пляже, — громко произнес глава ФРУ, поднявшись из-за стола, и чуть наклонившись, добавил. — Юлия Александровна, подача разыграна, дело – за Вами!
— Хорошо, рассказывайте, что случилось, — президент сел в кресло и посмотрел на подчиненных, построив пальцы домиком и касаясь ними верхней губы. — Начнем с вас, Петр Григорьевич.
Петр Образцов, министр обороны ФРУ, достал из кейса голографический мини-экран и протянул Вильному.
— Двенадцать часов назад грузовое норвежское судно «York», идущее курсом с Мадагаскара в Дели, было захвачено пиратами. Спустя приблизительно девяносто минут по радио передали требования о выкупе и дали срок на его реализацию – одна неделя. В противном случае все заложники будут убиты, а сам корабль со всем своим грузом пойдет ко дну.
Николай закончил просматривать визуальную интерпретацию и бросил взгляд на генерала:
— И каков выкуп?
— Сто миллионов долларов.
Брови президента поползли вверх.
— Ничего себе. По-видимому, это какой-то новый сорт пиратов. Элитные, так бы сказать. А что судовладелец?
Образцов положил необходимый лист на стол.
— Владельцем судна является норвежская компания «General Coal», которая появилась на рынке чуть менее двух лет назад. Насколько нам известно, на данный момент, это первый такой случай, когда она пересеклась с пиратством. Главой компании есть некий Рихард Цогнер, гражданин Норвегии, хотя его жена – американка по паспорту. Сотрудничество осуществляется со многими энергетическими компаниями, в том числе, России, США, Саудовской Аравии, Ирана и так далее. Рихард платить такую сумму отказался, поскольку она чрезвычайно завышена… По его мнению.
— Реакция мадагаскарских властей?
— Нулевая. Проще говоря, они решили не вмешиваться. Формально они чисты, — пояснил министр, — ведь корабль был захвачен в мировых территориальных водах.
— Тогда я не совсем понимаю, почему вы мне доложили об этом, — президент скрестил руки в локтях. — Или я чего-то не знаю?
— На этот вопрос, пожалуй, лучше ответить моей коллеге, — констатировал генерал.
Анастасия Железняк спешно положила на стол некоторые фотографии.
— Господин президент, ситуация усложняется тем, что, во-первых, на борту находятся 37 граждан Украины, а, во-вторых, среди них – Олесь Довгий, уполномоченный по делам миротворчества.
— Что Довгий забыл на корабле, идущем в Индию, если он должен быть сейчас в Южном Судане?
— Я точно не в курсе, но по предварительным данным его пригласили индийские власти для помощи в разрешении приграничного конфликта на индо-пакистанской границе. Кстати, — спешно добавила Железняк, — индийское консульство в ФРУ уже передало в наш МИД, что Индия готова оказать помощь, в том числе и огневую, для спасения заложников.
Президент перевел взгляд на генерала.
— Петр Григорьевич, сколько всего заложников находится на корабле, какова численность пиратов, и как последние вооружены?
— Николай Иванович, всего в заложниках – 95 человек с учетом, что 4 погибло при штурме: 37 украинцев, двадцать россиян, семнадцать граждан США, десять канадцев, трое французов, немцев и англичан и двое алжирцев. Численность пиратов варьируется по разным оценкам от 120 до 150 человек. Вооружены они по самому последнему образцу техники – один боевой корабль, три катера, один моноплан, автоматы, гранатометы. Хотя и отсталого производства, но не менее опасные от этого.
— Почему так много славян? Гастарбайтеры?
— Не все, — пояснил министр обороны. — Большинство – или случайные туристы, или ученые украинской и российской академии наук.
— Понятно, Петр. Но это не объясняет того факта, почему вы прибыли прямо сюда, хотя могли просто позвонить и сообщить об этом инциденте по телефону.
Генерал выпрямился, забрав со стола голоэкран.
— Господин президент, не могли бы вы…
Заметив намек подчиненного, Вильный повернулся к министру иностранных дел.
— Анастасия Федоровна, можете вы выйти на некоторое время?
— Да, конечно, господин президент.
Как только дверь закрылась, президент ФРУ пристально посмотрел на военного.
— Я вас внимательно слушаю.
— Господин президент, учитывая текущую ситуацию, это подходящий момент, чтобы задействовать «Коршуна».
Николай усмехнулся и откинулся в кресле.
— Так вот ради чего вы сюда приехали, Петр Григорьевич. Я мог бы и сразу догадаться, что дело нечисто.
— Не приехал, а прилетел… на вертолете, — спонтанно поправил его генерал. — А Анастасию прихватил за компанию.
— Петр, но разве вы еще две недели назад не говорили, что проект «Коршун» пока не завершен?
— Но с тех пор многое изменилось. Четырнадцать дней для военных – это довольно большой срок, — Образцов озадаченно покачал головой. — С тех пор мы провели девять тестов – и все они завершились успешно, без отрицательных последствий.
— Ну а как же побочные эффекты?
— Мы отрегулировали мощность и точную дозу излучения на человеческий организм. Я уверен, что миссия будет успешна. Готов поставить на кон свою карьеру.
— Конкретно, что вы предлагаете?
— Самолет-одиночка приблизится на допустимое расстояние и поразит лучом захваченное судно. Все находящиеся на нем люди потеряют сознание на срок от 20 до 30 минут. Этого хватит, чтобы поразить ракетами катера противника и захватить корабль своими силами.
— Насколько я знаю, украинский контингент находится на Мадагаскаре. Эту задачу можно поручить им.
— Я как раз хотел это предложить, господин президент. И желательно начать операцию как можно раньше. Хотя подобный случай с захватом – частое явление в современном мире, свое беспокойство уже выразили США, РФ, Британия, Франция, Индия и Алжир. Мохович вообще грозится разнести в клочья Сомали, если ее власти не окажут хотя бы дипломатическую поддержку.