Я обратился с просьбой к президенту отменить, пока было не поздно, указ об этом нелепом праздновании вместе со шведами их национального позора. Тем более что к нему мы имеем очень косвенное отношение. В Полтавской битве на стороне Карла ХІІ не принимал участия ни один украинский казак. Следовательно, мы не могли засчитать себе в актив даже поражение, которое можно было бы объявить, как в случае с Крутами, своей победой. Он, как и следовало ожидать, этого не сделал.
Как я и предполагал, в торжествах не приняли участия не только венценосные, но и просто чиновные шведские гости. Иначе им пришлось бы принести извинение русским и украинцам за действия своего авантюрного земляка. Это событие было достойно отмечено украинцами вместе с русскими. Это ведь была наша общая победа.
5. Уроки декабризма
19 ноября 2010 года Посольство Российской Федерации в Киеве в рамках телевизионного проекта М. Швыдкого «Культурная революция» организовало интеллектуальную дискуссию на тему роли и уроков декабризма. В ней приняли участие известные политические деятели, писатели, историки, творческая интеллигенция. Основное направление содержательного разговора, определенное М. Швыдким, свелось к ответу на главный вопрос — чем было для России декабристское движение? Прогрессивным явлением, пошатнувшим устои царского абсолютизма, или простым бунтом представителей военно-дворянского сословия, не имевшим позитивных последствий для жизни страны? А может, даже отрицательным, поскольку декабристское движение послужило основанием для изоляции от общества (казнями и ссылкой) наиболее передовой части русской военной элиты и наступления николаевской реакции.
М. Швыдкой поднял вопрос о нравственной ответственности предводителей декабристского восстания перед тысячами солдат, которые поверили им, пошли за ними, в том числе на Сенатскую площадь, но были преданы своими вождями и также отправлены на каторгу.
Русский писатель Д. Быков значительно расширил хронологические и нравственные рамки дискуссии, предположив, что явление декабризма имеет цикличность в истории. Оно якобы повторилось в 1930-е годы в судьбе Тухачевского и его поколения, а в начале ХХІ века — в судьбе Ходорковского и Лебедева. Во всех названных случаях причиной антивластного бунта якобы было чувство собственного достоинства, протестующего против превращения личности в бессловесное быдло.
Аналогии, хотя и любопытные, к тому же поддержанные ярким писательским воображением, исторически, конечно же, совершенно некорректные. Ничего общего у Тухачевского, а тем более у Ходорковского с декабристами нет.
Бывший министр иностранных дел Украины П. Порошенко продлил аналогический ряд еще дальше, до так называемой «оранжевой революции» 2004 года в Киеве. Это тоже не вполне адекватная аналогия. Но все же более корректная, чем предложенная Д. Быковым, хотя бы потому, что, как и движение декабристов, киевский ноябрьско-декабрьский путч был организован людьми, принадлежавшими к правящему сословию и также оказавшимися несостоятельными. Вожди декабризма начали предавать свое движение еще до Сенатской площади, вожди «оранжистов» — после площади Незалежности, то есть уже после победы над ненавистным режимом президента Л. Кучмы.
Роднит столь отдаленные явления и то, что ни декабристы, ни «оранжисты» не имели альтернативной программы переустройства государственной системы правления. Первые предлагали ту же монархию, только конституционную, вторые — то же президентство, только без неограниченных полномочий. Даже при очень большом желании назвать эти прожекты революционными нельзя.
В ходе дискуссии никто не вспомнил о том, что в одном ряду с декабристским восстанием 1825 года стоит февральский переворот 1917 года. Он ведь тоже произошел внутри системы. Путч против несостоятельного царя организовали люди, находившиеся возле трона. Они же (Гучков, Шульгин) вынудили Николая ІІ подписать манифест отречения от престола, но... в пользу брата Михаила. Царское окружение дружно предало Николая ІІ, но, как ему казалось, не монархию. Это действительно не входило в его планы, но когда Гучков объявил о царе Михаиле Романове, рабочие его чуть не растерзали. Вскоре последовало отречение Михаила от престола. К этому его вынудил Керенский, ставший затем председателем Временного правительства.