Но вот российский академик Валентин Янин утверждает (изучив берестяные записки, которыми обменивались жители Новгорода), что древненовгородский диалект резко отличался от диалекта «руського», киевского. Он насчитал «около 30 отличий». Я не знаю, много это или мало (сегодня отличий-то побольше, не так ли?) и отодвигают ли они «общую колыбель» в какое-то более отдаленное прошлое. Может быть, нам вообще лучше говорить про «общую купель»? И про общих учителей, обучивших нас грамоте? В. Янин вдобавок утверждает, что государственность, система государственного устройства распространялась не из Киева в Новгород, а наоборот, из Новгорода в Киев.
В нашийни наблюдается прямо-таки бум исторических исследований. Сегодня любой желающий может выбрать себе историческую гипотезу по вкусу — ту, которая больше тешит его самолюбие. Я говорю о самолюбии, потому что иному человеку кажется, что если Будда, Заратустра и Конфуций — древние украинцы (появились и такие утверждения), то он лично от этого становится умнее и прекраснее. Мифы необходимы молодым нациям, как детям необходимы сказки. Но потом дети вырастают, и сказки нужно откладывать в сторону.
Здравый смысл подсказывает, что перетягивание исторического наследия — бесплодное занятие. Наследник тот, кто унаследовал, — этим духовное наследие отличается от недвижимости. Отменить такое наследование, когда оно произошло, уже невозможно. Мы, украинцы, не можем объявить себя монополистами духовного наследия Древней Руси, ибо его реально унаследовали три народа. Когда русские студенты-филологи изучают «Слово о законе и благодати», «Хождение игумена Даниила в Святую Землю», «Повесть временных лет», «Слово о полку Игореве», они изучают свою (и, разумеется, нашу), а не иностранную литературу. Литература Киевской Руси — родоначальница литератур Украины, России и Белоруссии, что тут ужасного для нас? Я не вижу, чтобы в этом утверждении содержалось посягательство на права и древность украинской литературы. Это утверждение не отнимает у нее ни одной строки. Важная часть духовного наследия древнего Киева была сохранена в России и больше нигде. Я имею в виду былины Киевского цикла про Владимира Красное Солнышко, про киевских богатырей Илью, Добрыню и Алешу Поповича и их многочисленные подвиги. Эти былины уцелели и были записаны главным образом близ Онежского озера, в Архангельской и Владимирской губерниях, но не в Украине, и нам негоже делать вид, будто это не так.
Наш выдающийся историк Омельян Прицак заметил, что все хотят происходить от шумеров. Жители Атлантиды — это покруче шумеров, но не предел. Мне говорили, что в Петербурге вышло двухтомное исследование, авторы которого, два доктора наук (у одного вполне украинская фамилия Кандыба), утверждают, что русскому народу 18 миллионов лет. Разумеется, все научно обосновано.[8] В нашей современной жизни ученые видят множество опорных элементов культуры, имеющих очень и очень давнее происхождение. Именно на них держится современная культура украинцев, белорусов, русских, все позднейшие наслоения. Вот как долго дает о себе знать «общая колыбель»! Или купель.
Но следует ли из этого, что все наследники Древней Руси обязаны или даже обречены всегда жить в одном государстве? Древнерусское государство, просуществовав несколько веков (не скажешь, что недолго!), утратило свою цельность за сто с лишним лет до Батыева нашествия. Его распад был так же естественен и закономерен, как распад СССР в конце XX века.
Тут важно, по-моему, не впасть в одно недоразумение — особенно в связи с тем, что речь у нас идет о смене имен Украины. Наши далекие предки сильно бы удивились, услышав названия «Киевская Русь» или «Древнерусское государство» — книжные выражения, придуманные в начале XIX века. Свою родину они называли Русью и Русской землей. «Русь» означала также и народ Руси («русь» — название того же типа, как «чудь», «жмудь», «голядь»). Говорили еще «русины» (как «литвины», «грузины», «мордвины») и, видимо, достаточно редко «русичи» (как «немчичи», «вятичи», «кривичи»). Слово «русичи» есть в «Слове о полку Игореве».
После того как единое государство прекратило свое существование, идея Русской земли сохранялась еще на протяжении веков, сохранялся понятный во всех ее концах язык. Может быть, это были уже разные языки — языковеды, видимо, никогда не придут к согласию — главное, что эти языки были понятны каждому, кто относил себя к «руським» или «русьским». Само написание: «русьскыя» и «русьский» («Русьскыя земли игумен Даниил», «Седе Олег княжа в Киеве, и рече Олег: се буди мати градом русьским») помогает понять, что эти слова обозначали «относящийся к Руси», «принадлежащий Руси» — земле Русь или народу русь.
8
У Гоголя в девятой главе «Мертвых душ» сказано об «ученых рассуждениях» подобного рода: «Сперва ученый подъезжает в них необыкновенным подлецом [то есть вкрадчиво], начинает робко, умеренно, начинает самым смиренным запросом: не оттуда ли? не из того ли угла получила имя такая-то страна? или: не принадлежит ли этот документ к другому, позднейшему времени? или: не нужно ли под этим народом разуметь вот какой народ? Цитует [цитирует] немедленно тех и других древних писателей и чуть только видит какой-нибудь намек или просто показалось ему намеком, уж он получает рысь и бодрится, разговаривает с древними писателями запросто, задает им вопросы и сам даже отвечает на них, позабывая вовсе о том, что начал робким предположением; ему уже кажется, что он это видит, что это ясно, — и рассуждение заключено словами: так это вот как было, так вот какой народ нужно разуметь, так вот с какой точки нужно смотреть на предмет! Потом во всеуслышанье с кафедры, — и новооткрытая истина пошла гулять по свету, набирая себе последователей и поклонников».