– За измену Родине вы приговариваетесь к расстрелу, – произнес Яруш и приказал поднять ружья. – Есть вопросы? Может, кто хочет передать привет подруге, матери? Нет? Пли!!!
Раздались выстрелы, многочисленные, громкие и ни одного крика. Солдаты попадали, как снопы. Некоторые из них дергались, лежа на земле, но в основном все погибли мужественно.
На следующий день система Град начала работать. Жилые кварталы Славянска стали превращаться в руины, гибли женщины, дети, немощные старики, работали фото и теле-корреспонденты. Но, ни один телеканал в свободных западных странах, странах Евросоюза и Америки не показал эти кадры. Ведь погибали не люди, а сепаратисты, которые тут же становились террористами.
Бандиты из Правого сектора разошлись по городу, стали оккупировать крыши зданий, становились снайперами, благо опыт уже был. Головорезов из Правого сектора распределили по воинским частям. За спиной каждого солдата стоял бандит с автоматом, и солдат теперь уже не мог не стрелять по мирным гражданам.
14
Делать переворот в столице благое дело. Тот, кто думает, что в столице, самом крупном городе страны, люди организованны, едины и способны оказать сопротивление каким-нибудь проходимцам, глубоко заблуждается. Любой горожанин знает, что для усмирения общественного порядка существует полиция, в крайнем случае, внутренние войска, и спит спокойно. Даже психология у него такова. Вдобавок ко всему, вдобавок к инертности, присущей горожанам, нацистская гнильца уже давно поселилась в душах киевлян. Ее разновидности так велики, так широки, что их освещение заняло бы целый том. Это уже область исследователей, если таковые когда-то появятся.
Киевляне хоть и не сразу и не открыто выражали симпатии бандеровской философии, особенно в части ненависти к старшему брату, но в душе симпатизировали им. А тут еще тяга к Евросоюзу, к обильно накрытому столу, где всего вдоволь, где пенсия в несколько раз выше зарплаты трудоспособного украинца.
А президент Янукович не подписал договор об ассоциации с Евросоюзом, значит, он москаль. Туды его в дышло.
Активные галичане, которым щедро платила Америка и даже обучала их ближнему бою при помощи подручных средств, дабы создать видимость мирных намерений, трудилась на славу. А кто знает, что это галичане? Это ить киевляне митингуют. И многотысячное вече это весь Киев, это киевляне, но никак не вся Галичина. Хотя, если бы задали вопрос участнику вэче: звидкиля вы? ответ бы последовал сразу – из Лемберга европейского города.
Американцы дали команду жирному владыке западной Украины Говнозару или Гузару и сухопарому изменнику, этому хорьку в поповской рясе, бывшему сотруднику КГБ Филарету, придать некую святость грядущему перевороту, освятить его, благословить от имени Господа Бога. Сухопарое ничтожество, придавленное колпаком владыки, Филарет, тут же под боком. Ему ничего не стоило облачиться в одеяние владыки и прийти на сцену и заверить митингующих, что сам господь благословляет их мужественную борьбу против москалей, а вот Говнозару эта миссия оказалась не по зубам. Вес под сто восемьдесят, а то и двести килограммов тяжело переносить на собственных ногах. Обожрался украинским салом во Львове кабан в поповской рясе!
С великим трудом он был доставлен в Киев на посольской машине США. Тут его чуть ли не домкратом подняли на сцену, да так, что подъемная тележка скрипела. Здесь его ссадили четыре атлета, и он запел заунывную церковную песню о том, что сам Господь Бог благословляет мужественных сынов Украины на борьбу с москалями. А для того, чтобы расчистить путь на запад, где суждено украинцам познать свободу, равенство, братство и насытиться духовной и мирской пищей, состоящий из сала и свиной колбасы, разбавленной конскими хвостами, надо бороться, не жалея жизни своей.
Глядя на этого жирного кабана в поповской рясе, невольно теряешь веру в то, что священники истинные проповедники веры в Господа Бога.
После благословения убийц, Говнозара также погрузили в посольскую машину и отвезли в посольство. Правда, не учли одного. Когда Говнозар плюхнулся в кровать, она развалилась: не была рассчитана на такой груз. Посол США в Киеве Пейетт Джефри хотел сказать Говнозару: нельзя так много уплетать жирной пищи, пять порций сразу, но передумал, сплюнув при этом.
Любой столичный город в известной мере похож на пчелиный улей с той только разницей, что пчелы это одна семья, и если эта семья куда – то собирается, то собираются все вместе, все вместе трудятся, покрывают убытки, которые им наносит человек. А жители города, в особенности столичного – это амбициозные, эгоистичные, агрессивные личности, изолирующиеся друг от друга при помощи каменных перегородок, железных дверей, массивных замков, компьютеров, потому что не терпят себе подобных и с трудом уживаются друг с другом в собственных клетушках. Каждый занят своим собственным делом, а начиная с первых дней второго тысячелетия, каждый влез в компьютерные дебри, где нередко пребывает денно и нощно.