Однако Россия тоже нарушила эти критерии военным захватом Крыма, как мы уже видели. В случае использования военной силы захват Россией Крыма не оправдан и военная оккупация Украины со стороны США тоже не оправдана.
Но если США соглашаются на договор с новым правительством Украины, а это правительство не избрано демократически, тогда и договор незаконен, ведь право на суверенитет и невмешательство установлено законно и нормативно. Таким образом, этот договор можно назвать лишь фиговым листком для прикрытия того, что в действительности является оккупацией.
Для военных теперь проблемой становится использование угрозы применения силы, поскольку США постоянно это делают через заявления администрации Обамы и военную деятельность внутри и вокруг Украины. Но как мы уже видели — Резолюция 2625 Генеральной Ассамблеи ООН, одобренная 24 октября 1970 года, делать это запрещает:
«…вооруженная интервенция и все другие формы вмешательства или попытки угрожать самому государству или его политическим, экономическим и культурным элементам являются нарушением международных законов» и «каждое государство обязано воздерживаться от организации, подстрекательства, помощи или участия в актах гражданского раздора или террористических актах в другом государстве или дозволения организованной деятельности на своей территории, направленной на совершение подобных актов, когда они касаются… в том числе угрозы или использования силы».
Заключение. Ожидания
Ситуация на Украине требует анализа, который выходит за рамки непосредственно событий; необходим более широкий, глобальный анализ, который оценит, что готовит будущее с учетом той хищнической жадности и жажды власти, которые подталкивают США к попыткам установления гегемонии повсюду. В ответ на это, как мы увидели, возникает международное обсуждение, если не консенсус, в котором выделяются нормы приоритета прав человека, уважения к нему, безопасности человека и превосходства суверенитета человека над суверенитетом государства.
Вместе с нынешними историческими движениями это новое внимание к нормам, гарантирующим уважение к человеку, может привести к ослаблению власти государств и тем более империй в пользу (а возможно, он и заменит их) международного порядка народов: мирового порядка, основанного на общности граждан, чей суверенитет означает, что как люди именно они являются основой политических договоренностей, а не договоренности или озабоченности государственных организаций.
Это можно обеспечить международными договоренностями с целью гарантировать приоритет прав человека над интересами государства, таким образом исполняя демократическую норму, гласящую, что власть принадлежит народу, а не руководителям. В этом свете суверенитет будет определяться как право на самоопределение без внутреннего или внешнего давления или вмешательства сторон, чьи намерения сомнительны в отношении усиления права на самоопределение для всех участников, а не только ограниченных элит.
Таким образом, весьма вероятно, что, силой продвигаясь на восток на Украине (и в бывшей Югославии, и в Сирии, и в Афганистане) и на запад в Тихоокеанском регионе («разворот к Азии» Обамы), США и НАТО начинают процесс изменения мирового порядка к чему-то выходящему далеко за пределы намеченной цели западного доминирования, в эру уменьшения суверенитета государств из-за явного отсутствия безопасности для тех, кто либо «окружен», изолирован или захвачен мировым гегемоном. В итоге остановить сверхдержаву (США) от экспансии и мирового контроля смогут лишь две вещи: она столкнется с естественными преградами (возможно, настолько перенапрягшись, что ее потребительский размах превзойдет возможность его финансировать; или истощив природные ресурсы, необходимые для работы имперского механизма), или народы мира, независимые и вполне осознающие, что в этой борьбе они — вместе, начнут оказывать давление на сверхдержаву.
Такая «отдача» вызовет понимание и применение всех нормативных концепций, которые мы обсудили в этой главе: что власть исходит от и принадлежит народу и что суверенитет народа — достоинство и приверженность, которые объединяют людей, а отнюдь не искусственные границы, которые их разделяют.