Если украинские «националистические» угрозы взорвать российские газовые трубопроводы приведут к «инциденту»[119], газовые интересы США получат неожиданные доходы в краткосрочной перспективе, поскольку мерзнущая Европа на следующую зиму будет искать поставок газа где-то еще. С такой перспективой может показаться, что «Великий гамбит», разворачивающийся на Украине, подразумевает нечто большее, чем обычный консенсус.
Если нефтедоллар будет колебаться, как полагают некоторые наблюдатели, возникнет мрачная угроза — если импульсивный имперский Вашингтон в какой-то момент опрокинет «шахматную доску» ради «большой перезагрузки», чтобы получить свое, несмотря на любой оговоренный консенсус.
Сдерживание России
Стивен Лендман
Это давняя политика США. В обращении 18 марта по Крыму Путин был совершенно прав, сказав: «У нас есть все причины считать, что печально известная политика сдерживания, проводившаяся в XVIII, XIX и XX веках, продолжается и сегодня». Западные страны «постоянно пытаются загнать нас в угол, поскольку у нас независимая позиция, поскольку мы ее придерживаемся и поскольку мы называем вещи своими именами, не занимаясь лицемерием». «Всему есть предел, — добавил он. — На Украине наши западные партнеры переступили красную черту». Они «действовали безответственно и непрофессионально».
Путин обладает отвагой говорить то, что необходимо слышать публично. Сдерживание России — давняя американская политика. Она отражает гегемонистские амбиции США. Это создает риск потенциально агрессивной конфронтации по линии Восток — Запад.
Еще в 1917 году Вашингтон и Британия хотели разрушить новое Советское государство. За три месяца до окончания Первой мировой Британия возглавила многонациональные силы. В то время Ллойд Джордж был премьер-министром, Черчилль был военным министром и министром авиации Британии. Вудро Вильсон был президентом США. Были задействованы тысячи американских морских пехотинцев. Они вторглись в Россию. Они провели вторжение против войск большевиков. Они оставались там до апреля 1920-го.
Так называемая превентивная война провалилась. В то же время пропаганда «красной угрозы» набрала силу. Политолог Мюррей Левин назвал ее «всенародной антирадикальной истерией, спровоцированной нарастающим страхом и тревогой перед тем, что большевистская революция в Америке неизбежна — революция, которая изменит церковь, дом, брак, гражданственность и американский образ жизни».
Газеты рекламировали страхи. Ксенофобия неистовствовала. «Индустриальные рабочие мира» (ИРМ) демонизировались. Позже подлые СМИ назвали их «радикальной угрозой американскому обществу», вдохновляемой «левыми, иностранными агентами-провокаторами». Рабочие забастовки, которые они проводили, называли «преступлением против общества», «заговором против правительства» и «планами по установлению коммунизма». Десятки членов ИРМ были арестованы и осуждены. Они получили большие сроки заключения. Движение с тех пор так и не восстановилось.
Были введены печально известный Закон о шпионаже 1917 года и антианархистский Закон о подстрекательстве 1918 года. Профессор правоведения Дэвид Коул сказал, что Вильсон «делал мишенью иностранных радикалов». «Он депортировал их за речи об убийствах. Он мало прилагал усилий, чтобы разделить истинные угрозы и идеологическое недовольство». В 1918-м последовали жестокие рейды Палмера. Они продолжались и в 1921-м. Генеральный прокурор Вильсона Митчелл Палмер отдал такой приказ. Он сделал мишенью членов ИРМ и другие левые группы.
Он же дал старт карьере Эдгара Гувера в ФБР. Он пришел в Департамент юстиции, в Бюро расследований, его вновь созданный отдел Общей разведки. В 1935 году оно превратилось в ФБР. Годом ранее был организован Особый комитет по антиамериканской деятельности. Ему наследовал Комитет по антиамериканской деятельности. С середины 1950-х до начала 1970-х печально известная программа КОИНТЕЛПРО (контрразведка) Гувера сделала мишенью среди прочих политических диссидентов, мнимых коммунистов, антивоенных деятелей, активистов борьбы за права человека и гражданские права, членов движения американских индейцев и партии «Черные пантеры».
В книге «Агенты репрессий» (Agents of Repression) Уорд Черчилль и Джим Вандер Уолл сказали: «Подошел момент обозначить всю суть тайных (обычно нелегальных) активных политических репрессий…» Они включали в себя «массовый надзор (программы) прослушивания, тайные взломы и грабежи, установку электронных устройств, «слежку» и фальшивые письма». Это делалось для того, чтобы вызвать паранойю. Это «питало расколы между или внутри организаций». Прочая тактика включала в себя:
119
Cm.