«ЗАВТРА». Первый, «оранжевый» «майдан» зимы 2004/05 года хотя бы на уровне лозунгов, на уровне идеологии выступал за национальнодемократические ценности, делал ставку на развитие Украины усилиями всех украинцев. Нынешний бандеровский, «черно-красный» «майдан» был уже национал-социалистическим, «Украина превыше всего!». То есть за десять лет что-то важное изменилось…
Сергей ГЛАЗЬЕВ. В 2008–2009 годах прошла первая волна глобального кризиса, очень сильно ударившая по слабым экономикам, в том числе по украинской. Падение там было страшным, на 20 %, примерно в два с половиной раза сильнее, чем в России, и почти в десять раз превышая среднемировой показатель. Соответственно, «оранжевая» идеология себя полностью дискредитировала не только на уровне исполнителей (Ющенко), но и на смысловом уровне. Однако реальной, «незападной» альтернативы на уровне общественного сознания так и не возникло. «Европейский выбор» с недосягаемым для простых украинцев уровнем жизни даже у безработных оставался чуть ли не идеалом. Конфликт притязаний и реальных возможностей попытались разрешить путём возгонки «украинства» как особой, уникальной ценности, за которую Россия должна ее носителям и обладателям платить.
«Во всех наших бедах виновата Москва, виновата Россия», — этот тезис вдалбливается по всем украинским телеканалам, по всем радиостанциям, во всех газетах и журналах, во всей системе образования, начиная с детских садиков. Всё делается по заветам доктора Геббельса. «Украинская демократия» сегодня является нацистской по сути и тоталитарной по форме.
Например, как расценивать тот факт, что в киевском варианте «гуманитарные коридоры» для гражданского населения, которое хочет выйти из зоны боевых действий, будут вести в «фильтрационные лагеря»? Условия пребывания в которых, озвученные и.о. министра обороны Михаилом Ковалем, требуют назвать их не фильтрационными, а концентрационными. Правда, пока от этой затеи вроде бы отказались, признав «недемократичной», но вот бомбить жилые кварталы не отказываются. Славянск уже превратили в украинскую Гернику.
И то, что Соединенные Штаты не нашли другого метода решения своих проблем, обратившись к опыту нацизма, лучше всего свидетельствует о том, что они не могут миру предложить ничего позитивного и обречены на потерю глобального лидерства.
Думаю, эта наркотическая иллюзия, в конечном итоге, дорого обойдется Украине. Но о ней, повторю, в нынешнем киевском правительстве никто не думает. А уж от США ожидать подобного просто глупо. Если у них экономика падает, какому «процветанию» Украины они могут помочь?
«ЗАВТРА». Если подводить итог нашей беседы, какие выводы следует сделать?
Сергей ГЛАЗЬЕВ. Повторюсь. Во-первых, мы должны оценивать сопротивление Донбасса как движение в защиту не только местного населения от нацистской хунты, но и защиту России от американской агрессии, а также всего мира — от Четвертой мировой войны. Бойцы народного ополчения Донбасса — это защитники Русского мира, не по своей воле оказавшиеся на передовой новой мировой войны. Город с символичным названием Славянск уже стал символом этой героической защиты. Как Брестская крепость, этот маленький город противостоит многократно превосходящим силам еврофашистов ценой жизни своих жителей. Они погибают не только за Донбасс, они погибают за всех людей Русского мира и всего человечества, спасая нас от новой мировой войны. При этом они щадят жизни украинских военнослужащих, отпускают на волю пленных, направляемых на заклание нацистской хунтой.
При всем героизме бойцов народной армии Донбасса, сами остановить мировую войну они не могут. Чтобы ее остановить, нужно создать широкую международную коалицию стран, способную согласованными действиями прекратить американскую агрессию. Эти действия должны быть направлены на подрыв американской военно-политической мощи, основанной на эмиссии доллара как мировой валюты. Прежде всего, они должны включать отказ от использования доллара во взаимной торговле и номинированных в долларах ценных бумаг для размещения валютных резервов. Долларовые инструменты должны оцениваться как крайне рискованные, а их использование — требовать максимального резервирования.