Глава II
МОЕ ПЕРВОЕ НЕЛЕГАЛЬНОЕ ПРЕБЫВАНИЕ В ГУЛЯЙПОЛЕ
В одну ночь два крестьянина, вооружившись винтовками (я имел при себе две бомбы и хороший револьвер системы «кольт»), повезли меня по направлению к Гуляйполю. В трех верстах от Гуляйполя я соскочил с подводы и, крикнув «Прощайте!», скрылся промеж копен ржи…
А в два часа ночи я был уже на Подолянах (часть Гуляйполя) в одной крестьянской семье, хозяин которой все еще считался погибшим на войне. Здесь я чувствовал себя в полной безопасности. Ибо и хозяйка, и дети были в высшей степени конспиративные люди. А наутро вся эта семья сделалась моими рассыльными по Гуляйполю. Помню, первой прибежала ко мне жена моего товарища и друга С. Она принесла мне оружие и сообщила, что муж ее еще не возвратился из России.
— Но если тебе нужен помощник, — сказала мне Харитина, — я могу заменить мужа. Я знаю, что ты начнешь действовать против немцев и гетманцев, и я буду во всем тебе помогать.
Я тут же поручил ей употребить все силы и направить всю свою крестьянскую сметливость на то, чтобы достать мне с десяток бланков Гуляйпольской земской управы за подписью головы управы Григория Чучко, которые мне нужны были для документов ряду лиц негуляйпольцев.
После нее меня посетили многие крестьяне, но никто из них не был так воинственно настроен, как она. Большинство из посетивших меня в первый день моего приезда в Гуляйполе убеждали меня выехать обратно в Рождественку еще на месяц-два, так как мое пребывание в Гуляйполе скоро станет известным властям, и задуманное дело провалится. Однако я решил побывать у многих старых своих друзей — крестьян-революционеров, которые уже получили немецких шомполов и сидели молча, как мне передавали друзья помоложе.
За несколько ночей я побывал у многих из них. Устроил два собеседования с двумя десятками крестьян на тему «За что мы должны прежде всего взяться». Окончательно уяснил себе картину того контрреволюционного переворота в Гуляйполе, который был совершен в мое отсутствие.
Переворот этот, как я выяснил, задуман был агентами Украинской Центральной рады и немецко-австрийского командования, сынками кулаков, которые, приехав с внешнего фронта, объявили себя украинскими социалистами-революционерами: Иваном Волком (ныне комиссар Чертковского района у большевиков), Аполлоном Волохом, Осипом Соловьем (путаются где-то, в деникино-врангелевских бандах), Василием Шаровским и агрономом Дмитренко.
Под руководством этих лиц и силами центральной еврейской роты переворот был совершен в порядке ареста всех членов революционного Гуляйпольского комитета и большей части членов Совета крестьянских и рабочих депутатов. Был также отозван с противонемецкого и гайдамацкого фронта анархический отряд. Он в пути был разоружен и наполовину арестован. Арест производился с целью выдать всех этих передовых революционеров Гуляйполя и района немецко-австрийскому командованию на уничтожение.
Переворот удался. Буржуазия его приветствовала. Она быстро, в течение нескольких дней, сделалась снова хозяином во всем районе. Начались погромы революционных организаций.
Некоторые подробности событий произвели на крестьян особое впечатление. Так, например, в Гуляйполе, под руководством «анархиста» Левы Шнейдера, владевшего помимо еврейского языка и украинским, было разгромлено бюро анархистов. На украинском языке он обратился к шовинистическим бандам:
— Брати, я з вами вмру за неньку Украину!
С такими словами вскочил этот «анархист» в бюро анархистов, начал хватать и рвать черные знамена, срывать со стен портреты Кропоткина, Бакунина, Александра Семенюты, разбивать их и топтать. Даже шовинисты-украинцы не делали того, что делал он, этот новоиспеченный украинский патриот, говорили мне очевидцы.
Такой поступок еврея-«анархиста» еще более развязал руки еврейской молодежи из роты. Буржуазия, зная, что делать в такие минуты, указывала молодежи на пример «анархиста». И еврейская молодежь под руководством все тех же агентов Центральной рады и немецкого командования усердствовала.