ЗЛЫДНИ
ил да был на свете один человек. И был этот человек такой бедный, что подчас не то что ему, а и ребятишкам его по три дня кряду есть не приходилось. И был у этого человека богатый брат. Всякого добра у этого брата было вдоволь, а все он кручинился: детей, вишь, у богатея не было.
Вот как-то встречает богач бедняка и говорит ему:
— Кабы родился у меня сын, так и быть — позвал бы тебя в кумовья!
— Не плохо бы, — говорит бедняк.
Через какое-то время прослышал бедняк, что у его брата родился сын. Приходит к жене, говорит:
— Слыхала? У моего брата сын родился!
— Неужто?
— Да, — говорит. — Пойду-ка к нему. Он ведь сулился меня в кумовья просить, ежели у него дитя будет.
— Не ходи, — говорит жена. — Кабы он хотел тебя в кумовья, давно прислал бы за тобою.
— Нет уж, пойду! Хоть на крестины погляжу.
Вот пришел он к брату. Сели все за стол — беседу ведут. Тут пришел богатый сосед — надо его в красный угол посадить. Ну, богач и говорит брату:
— Подвинься, братец! Пусть соседушка за стол сядет.
Тот подвинулся. Пришел другой богач. Брат опять:
— Подвинься!
Набралась гостей полна хата, и бедняк то хоть около стола сидел, а то у порога очутился. Богачей хозяин чествует-угощает, а на бедняка и не глядит. Все гости уж и выпили изрядно и наелись вдосталь, а бедняку и росинки маковой не перепало. Полез он в карман, вытащил подсолнушков горстку, сидит пощелкивает семечки, вид делает, будто после выпивки закусывает. А богачи увидали подсолнушки.
— Дай, — говорят, — и нам!
— Извольте, — отвечает.
Один взял, другой взял, третий руку протягивает… Да так все и разобрали.
Бедняк посидел, посидел и пошел домой несолоно хлебавши.
Приходит домой, — жена спрашивает:
— Ну что?
— Ничего, — говорит, — все было так, как ты сказала: не то что кумом, а глотка не выпил, куска не съел! Подсолнухов горсть была, и ту увидали — отняли.
А было воскресенье. Взял бедняк скрипку и начал с горя играть. Ребятишки услышали — в пляс пошли. Смотрит бедняк, а с ребятишками будто еще кто-то пляшет, да не один, а много: маленькие такие, черненькие — вроде человечки.
Удивился бедняк, отложил свою скрипочку, и тотчас эти человечки так и прыснули все под шесток. Вот бедняк и спрашивает:
— Кто вы такие?
А те тоненькими голосками отвечают:
— Злыдни[1] мы! Любо нам, ежели человек с хлеба на квас перебивается.
А бедняк думает: «Э-э, вот почему нужда-то меня заглодала!» А потом и спрашивает:
— Хорошо ль вам под печкой-то?
— Какое хорошо! Теснотища — дышать нечем! Или не видишь, сколько нас тут развелось?
— Ладно, — говорит бедняк, — вылезайте, я вам другое, просторное место найду!
Принес он бочку, поставил посреди хаты и говорит:
— Лезьте сюда!
Они как начали скакать, друг за дружку цепляться — залезли в бочку все до одного. А бедняк взял донце, накрепко бочку эту закупорил, вывез в поле, да там и оставил.
«Ну, — думает, — может, теперь полегчает малость!»
Прошло с той поры, может, полгода или больше, и — что бы вы думали! — хозяйство бедняка на лад пошло, да так, что и богатые стали ему завидовать.
Что ни сделает, что ни купит, все складно-хорошо получается. Посеет жито или там пшеницу — такая уродится колосистая да зернистая! Люди, глядя на него, дивуются: прежде детей нечем было кормить, а теперь всего много.
А богатого брата завидки берут… Вот приходит он, говорит:
— Как это так сделалось, что тебе такое счастье привалило?
А тот отвечает:
— Злыдней из хаты выволок, вот и привалило.
— Куда ж ты их выволок?
— Посадил в бочку, вывез в поле, там и оставил.
Побежал богач в поле, нашел бочку, выбил дно — злыдни горохом и посыпались. Вот он им и говорит:
— Идите к моему брату — он разбогател!
А злыдни ему:
— Ох, нет! Он чуть было нас не погубил — ишь куда запрятал! Мы лучше к тебе пойдем.
Богач от них наутек, они — за ним. Бежали, бежали и прибежали к нему в хату. Прибежали они к нему в хату да так там расплодились, что твои тараканы. Стал богатей беднеть, беднеть и так обеднел, что хуже брата сделался — когда тот в бедняках ходил. Каялся он, да уж поздно: ничего не поделаешь!
ОХ
авным-давно, в прежние времена, может быть когда и отцов и дедов наших еще на свете не было, жил себе бедный человек с женою. Был у них один сынок, да такой лядащий, что никому не приведись! Делать ничего не делает, все на печи сидит. Даст мать ему на печку поесть — поест, а не даст — так и голодный просидит, а уж пальцем не пошевелит.
