Извѣстно, что Сковорода остановилъ свой выборъ на страннической жизни, совершенно свободной отъ кавихъ бы то ни было обязательству только по оставленіи харьковскаго кол-легіума въ 1766 году, когда и занялся составленіемъ своихъ фияософскихъ трудовъ, которые окончательно убѣдили его въ томъ, что онъ избрадъ себѣ вѣрный путь. Тогда наступила полная гармонія слова и жизни. Но эта жизнь требовала подъема духа, ибо была постояннымъ, безпрерывнымъ подвигомъ, сама осуществляла ту борьбу плоти съ духомъ, о которой проповѣ-дывалъ Сковорода. Она приводила подъ часъ Сковороду въ со
22
стояніе религіознаго экстаза, возбужденія; отсюда вытекали его сны и видѣнія. И тѣ, и другія имѣютъ чисто психологическое объясненіе; они свидѣтельствуютъ не о мистицизмѣ его (который можетъ быть разсудочнаго происхожденія и примиряться съ холодностью чувства), а съ искреннимъ, глубокимъ экста-зомъ на религіозной почвѣ. Въ такомъ соетояніи духа онъ со-здалъ между прочими и свою „Борьбу архистратига Михаила съ сатаною", гдѣ внутренняя борьба въ человѣкѣ двухъ теченій жнзненнаго пути (спасительнаго и мірекаго) воплотилась въ образахъ и фигурахъ, имѣющихъ исключительно аллегорическое значеніе. И вотъ здѣсь то Сковорода изобразилъ и самого себя, какъ человѣка, избравшаго правый, истинный путь. Это путь душевнаго мира, которымъ, говоритъ здѣсь Рафаилъ, пошелъ и Варсава (такъ называлъ себя Григорій Саввичъ). „Сей есть путь царскій, путь верховный, путь горній. Симъ путемъ Енохъ, Илія, Аввакумъ и Филиппъ восхищены, не обрѣтошася въ мірѣ. Симъ путемъ вошелъ на гору Авраамъ вознести въ жертву Исаака и пріялъ отъ Бога печать вѣры. Симъ путемъ возшелъ на гору Фасга Моисей и упокоился. Симъ путемъ шествуеть весь Израиль во обѣтованную землю. Симъ путемъ возптелъ въ Сіонъ Давидъ, насытился священныхъ хлѣбовъ, раздавъ и сущимъ съ вимъ по сковрадному блину. Симъ путемъ восходить въ горняя Маріамъ, цѣлуетъ Елисавету и ублажается. Симъ путемъ восходить на гору Галилейскую апостолы и видятъ свѣтъ Воскресения. Сей есть путь субботпый, разумный, мирный... Сей путь есть радостенъ, но пустъ, пустъ, но радостенъ и внѣ его нѣеть спасенія; пустъ же, яко людемъ избраннымъ точно отверстъ міръ мнитъ его бнти пустымъ, сирѣчь, суетнымъ. Сіе есть клевета. Мнитъ же его паки быти горнимъ, сирѣчь, горькимъ. И сіе клевета. Гора значить превосходство, не трудъ и горесть. Горе глаголющймъ сладкое горькое и вопреки (2-е отд., стр. 202—203). Нѣсколько раньше мы находимъ изображеніе жизни и душевнаго состоянія этого путника—Варсавы, т. е. Сковороды. „Любезная моя братія! говоритъ архангелъ Гавріилъ ангеламъ. Отвратите отъ содомлянъ ангельскія очи ваши и призрите на грядущаго предъ вами странника сего на землѣ. Онъ шествуетъ
22
со жезломъ веселыми ногами и мѣстами и спокойно воспѣваетъ; пришлецъ азъ есмь на землѣ... Воспѣвая обращаетъ очи то на десно, то налѣво, то на весь горизонтъ, почиваетъ то на холмѣ, то при источника, то на травѣ зеленой, вкушаетъ пищу безприправную, но самъ онъ ей, какъ искусный пѣвецъ простой пѣснѣ, придаетъ вкусъ. Онъ спитъ сладостно и тѣми же Божіими видѣніями во снѣ и внѣ сна наслаждается. Возстаетъ заутра свѣжъ и исполненъ надежды, воспѣвая Исаіевскую пѣснь: взалчутъ юнѣйшіе и утрудятся юноты и избранный не крѣпцы будутъ; терпящіи же Господа обновлять крѣпость, окрыла-тѣютъ, яко орлы, потекутъ и не утрудятся, пойдутъ и не взалчутъ. День его вѣкъ ему и есть яко тысяща лѣтъ и за тысящу лѣтъ нечестивыхъ не продастъ его. Онъ по міру паче всѣхъ нищій, но по Богу всѣхъ богатѣе. И что лучше, какъ веселіе сердца, животъ человѣку, жезлъ его есть Господь страстей и вожделѣній его и радости его никтоже возьметъ отъ его. Досталъ онъ сей миръ, не яко же міръ доставать обыче. Онъ возлюбилъ путь и славу Божію. Сей есть истинный миръ и животъ вѣчный, а вѣсть его благовѣстіе. Да слышитъ земля глаголы устъ моихг! Сей странникъ бродитъ ногами по землѣ; сердце же его съ нами обращается на небесѣхъ и наслаждается. Праведныхъ души въ руцѣ Божіей, у безумныхъ почитаются погибшими и заблудшими; оны же суть въ мирѣ. Хотя тѣлесныя наличности досаждая безпокоятъ, но сей уронт. со излишкомъ награждаетъ, упованіе ихъ безсмертія исполнено и воцарившійся Господь въ нихъ во вѣки. Не слышите ли, что сей пѣшеходецъ поетъ? Еакъ не слышать, воскликнули архангелы. Онъ руками ыашетъ и поетъ пѣснь сію; на пути свидѣнгй твоихъ насла-дихся, яко во всякомъ богатствѣ. Онъ единъ намъ есть милѣй-шій позоръ паче всѣхъ содомлянъ. Мы же его познали. Сей есть другъ нашъ: Даніилъ Варсава" (2-е отд., 200—201). Здѣсь мы находимъ чрезвычайно важное признаніе Сковороды о томъ, какое счастіе доставлялъ ему сознательно избранный имъ путь матеріальныхъ лишеній, бѣдности, простоты, странничества.