1992-й год снова дал Крыму автономию, в составе Украины (о чем, собственно, уже шла речь в 1918 году), — не этническую, а территориальную. Право на некую этническую автономию имеют крымские татары, являющиеся коренным народом и имеющие традицию государственности на этих землях, но они не составляют большинство населения, представленное более поздними мигрантами. Караимы и крымчаки (как еще два коренных народа Крыма) слишком немногочисленны, чтобы играть заметную роль в политическом процессе региона. Автономия была компромиссом между статусом обычной области и реализацией лозунгов отделения. Породило это конституционный парадокс, поскольку Украина — унитарное государство, что, по идее, наличия автономий совсем не предусматривает.
Раздел военно-морского Черноморского флота СССР породил проблему базирования уже Черноморского флота Российской Федерации на украинской территории, правила чего были оговорены (но не до конца) в базовом соглашении Украины и России от 1997 года. Это соглашение противоречит постулированному в Конституции Украины внеблоковому статусу, — ведь это делает странным наличие в стране иностранных военных баз. Условия этого соглашения, во многом двусмысленные, так и не были доведены до логического завершения, поскольку дешевый российский газ делал чрезмерный интерес к Севастополю для украинских властей времен Кучмы «излишним», а России это не было выгодно, поскольку позволяло военно-политическое присутствие де-факто сделать более существенным, чем де-юре. По этой же причине субаренда флотских территорий и помещений превратилась в выгодный теневой бизнес, а владельцы незаконно возведенных особняков на берегу моря упорно сопротивляются инвентаризации имущества флота. Всякая такая попытка расценивается как нарушение Украиной «базовых договоренностей». Мысли о том, как сильно зависит экономика Севастополя от денег за аренду военно-морской базы и рабочих мест для местных жителей, — морально устаревшие, поскольку мировые цены за подобную аренду в десять раз больше, и любой другой флот на том же месте этот самый Севастополь озолотил бы. С другой стороны, милитаризация города и окружающего региона выводит из индустрии туризма и отдыха огромные территории, приносившие бы в виду известной специализации экономики Крыма тоже гораздо большие деньги. День, когда российский флот покинет Крым, станет самым важным сигналом о том, что украинское государство наконец-то стало считать свои деньги и рассчитывать возможности, к вящей пользе своих граждан и бюджета, не говоря уже о таком банальном вопросе, как стабильность и предсказуемость ситуации на полуострове.
Карты из «Географических атласов для учителей средней школы» 1954 и 1981 гг.
Ну, что ни говорите, карты — вещь поучительная. Видно, что ракурс сменился — в 1954 на фоне Европы, в 1981 — на фоне СССР. На 1954 г. мы наблюдаем полное смешение украинцев и русских, что в УССР, что в РСФСР. Понять, почему границы союзных республик проведены именно так, крайне сложно. К 1981 г. все упростилось. Символические «анклавы» русских в УССР и украинцев в РСФСР сохранились, однако носят уже не «ковровый», а «точечный» характер. При этом, заметим, доля русских по переписям в том же Донбассе не сокращалась. Значит, надо было сменить критерии «раскраски»: республики устоялись, утряслись… Приятно, что после 1954 г. в Украине появились «мелкие национальности», например, греки в Приазовье, да и болгары… В 1954 г. еще не было уверенности, какие «малые народы» имеет смысл отмечать на карте — вдруг их завтра «того»?… Снег убирать… Самое смешное, что в Крыму после его передачи УССР ареалы «русско-украинский» и «чисто русский» поменялись местами, — вряд ли население поменялось местами: в чем резон? Будем искать логику…