Вместе с тем, нота наркома иностранных дел РСФСР заканчивалась предложением: «Исходя из проявленного Директорией желания разрешить все противоречивые вопросы путем официальных и межпартийных переговоров, мы предлагаем Вашим делегатам прибыть в Москву. Несмотря на то, что Вашей последней телеграммой вместо того, чтобы идти навстречу нашему предложению, Вы грозите нам объявлением войны, мы придерживаемся нашего предложения, имеющего целью устранение столкновения между Советской Россией и Украиной. Подходящим местом для переговоров мы считаем Москву, откуда Ваши делегации, пользуясь обычной неприкосновенностью и экстерриториальностью, будут иметь возможность сноситься по прямому проводу с Директорией»[23].
Поведение Совнаркома РСФСР немало украинских исследователей склонны квалифицировать как крайне неискреннее, как стремление затягивать по возможности дольше обмен подобного рода «пустыми» нотами с показной готовностью исчерпать конфликт мирными средствами, а на самом деле использовать дипломатические акции для прикрытия продолжения военных действий, складывавшихся однозначно благоприятно в пользу Советской России и ее союзников внутри Украины[24].
Думается, это не совсем так.
Взглянем, во-первых, на оперативность, с которой внешнеполитическое ведомство РСФСР реагировало на все обращения руководства УНР. Во-вторых, дипломатическую риторику пронизывало стремление добиться от Директории легитимизации КП(б)У и вхождения ее в правительственную коалицию. Это был бы наиболее безболезненный, «менее затратный» шаг к восстановлению в Украине власти Советов. Помимо всего прочего, это бы разрешило использовать ограниченные вооруженные силы РСФСР, попадавшей во все более тесное кольцо фронтов, на критических направлениях. В-третьих, советская сторона стремилась любой ценой найти в правительстве УНР если не союзника в борьбе с объявленным походом Антанты против большевистской России, то хотя бы попробовать воспрепятствовать вероятному альянсу между интервентами и Директорией.
Что же касается последней, то здесь еще раз следует сделать ударение на определенных моментах, которые, по крайней мере для части высшего государственного органа, имели принципиальное значение. Речь о сущностных ориентациях В. К. Винниченко – Главы Директории и В. М. Чеховского – главы Рады Народных Министров.
В. К. Винниченко, судя по всему (особенно убедительны здесь дневниковые записи), с огромной ответственностью анализировал обострение нового кризиса в украинско-российских отношениях и болезненно искал пути предотвращения катастрофы по образцу годичной давности. А что к тому идет – он осознавал все более остро и наглядно. Присовокуплялся и еще один достаточно важный момент. Под влиянием поражений Центральной Рады, испытаний нации гетманщиной и тяготения масс к большевистским лозунгам В. К. Винниченко в те дни ускорил свою мировоззренческую эволюцию влево. Для него трудовой принцип оставался если и не тождественным, то близким к советскому принципу, во всяком случае, не был враждебным ему. К тому же для него переговоры с Россией были не соломинкой, за которую хватается утопающий, а принципиальной линией на единение нарождаемой народной власти (пусть в чем-то в отличных конкретных воплощениях) против сил старого мира – против империализма[25]. Далее он не просто готов был соглашаться на дипломатические варианты разрешения кризиса, а и сам как можно более стремился к этому.
Что же касается В. М. Чеховского, то здесь, кроме социал-демократической позиции, важное значение, по мнению М. И. Стахива, играли его религиозные взгляды. «Премьер Чеховский был не только руководящим членом Украинской Социал-демократической Рабочей партии, но также одновременно глубоко верующим христианином, пробовавшим проводить христианскую мораль также в межгосударственных делах, – делает замечание историк. – Он очень боялся ответственности за продолжение оборонительной войны Украины против российской советской агрессии. Когда проф. Исаак Мазепа убеждал его, что эта война неизбежна, поскольку Москва имеет явные империалистические цели и ничто ее не остановит перед дальнейшим военным походом против Украины, разве только полная капитуляция на милость и немилость Москвы, Чеховский ответил: