– Я – червяк?! – опешил Литиков.
– Я образно говорю.
– Ты говори, говори, да не заговаривайся!
– Ты нарваться хочешь – угрожаешь?
– Продолжай, – буркнул Литиков.
– Да, в общем-то, всё. Женщина – это не птичка. Да. Вот это я и хотел сказать. Женщина – хищник, скорее. Как и человек вообще. Лежит два куска, большой и маленький, – который выбрать?
– Мужчина – не кусок мяса.
– Возможно. Но пойди и докажи.
– И пойду! – встрепенулся Литиков. – Пойду, пока ты тут…
И он, не договорив, выскочил из комнаты. Оказавшись в прихожей, Литиков оробел. Увидав зеркало над умывальником, подскочил к нему, но тотчас и попятился. Зеркало – это не то, что ему сейчас нужно. Он ещё, кажется, не глянул в него, а всклокоченная голова и красные обмороженные щёки шарахнули по глазам. Литиков пальцами расчесал волосы, ладонями пригладил их и постучал в дверь комнаты, в которой находилась хозяйка.
– Да, войдите, – после паузы ответил женский голос.
Литиков вошёл.
– Доброе утро, барышня. Я пришёл поблагодарить вас за приют. Я и мой друг никогда не забудем вашей доброты. Спасительница! Вы наша спасительница!
Произнося благодарственную речь, Литиков красиво, как ему казалось, жестикулировал правой рукой и переминался с ноги на ногу. На кровать, где лежала Татьяна, он старался не глядеть. Когда же он всё-таки посмотрел Татьяне в лицо, то встретился с недовольным взглядом её припухших со сна глаз.
– Я спать хочу, – тяжело выдохнула Татьяна и отвернулась к стене. – Подняли среди ночи… А теперь им «доброе утро» подавай. А мы тоже люди, хоть и в деревне.
Открылась дверь, ударив Литикова по спине, и вошел Бабухин.
– Привет, красотка! – пробасил он. – Как насчёт завтрака? Не покормишь нас? Платим валютой. Кстати, за ночлег с нас сотен этак несколько. Очень благодарны.
Татьяна села в кровати, прикрывшись одеялом.
– А откуда у вас столько денег? – спросила почти равнодушно.
– В спортлото выиграли, – ответил Бабухин весело. – Да. Такие вот мы везунчики. Сегодня будем праздновать. Так что приглашай общество.
– Какое общество?
– Местное общество. То есть всех дам от шестнадцати и до… – Бабухин повернулся к Литикову. – Ты дам какого возраста предпочитаешь?
– Я тебе уже говорил, – проворчал Литиков.
– Ах да, до пятидесяти. Значит, от шестнадцати и до пятидесяти. Договорились, хозяйка? Все расходы берём на себя. Хлопоты оплачиваем тройным тарифом. Возьми себе помощников и – в магазин. Водка, шампанское, коньяк – по ящику, по два, в общем, сколько надо. Лучше переесть, чем недоспать. Я бы и Мишеньку нашего дорогого командировал, но он, болезный, сегодня не в форме.
– Кто ты такой, чтоб командировать? – заерепенился Литиков. – Между нами отношений подчинённости не существует!
– Я говорю, что попросил бы тебя помочь уважаемой хозяйке, – с улыбкой уточнил Бабухин.
– Ты толковал про «командировать». И вошёл без стука! И ведёшь себя хамски! – всё более заводился Литиков. Даже начал чуть подпрыгивать на месте. – Ты позволяешь себе «тыкать» малознакомой даме, которая…
– Да ничего страшного, – вмешалась Татьяна.
– Нет! – решительно не согласился Литиков. – Я не могу позволить, когда в моём присутствии…
– Ну так выйди, – ухмыльнулся Бабухин, затем сгрёб Литикова в охапку и вытолкнул его за дверь.
Но Литиков тотчас ворвался обратно и попытался заехать кулаком Бабухину в физиономию.
– На!
– Стоп-стоп! – Бабухин увернулся, потом бросил ладонь левой руки на голову Литикова, пригнул её и указательным пальцем правой щёлкнул Литикова по подмороженному уху. – Зю! Получи! И не нервничай, дружище! – добавил уже спокойно.
Литиков взвыл от боли, постоял, зажмурившись и постанывая, потом отскочил в сторону и вонзил в Бабухина полный ярости взгляд.
– Ну, держите меня! – взвизгнул он, готовясь ринуться в смертельную схватку. – Ну, гад!
– Прекратите сейчас же! – вскрикнула Татьяна и соскочила с кровати. – Прекратите! – Она подбежала к Литикову и ухватила его обеими руками за плечи. – Ещё драк мне тут не хватало!
Литиков замер, остолбенел. Он не мог не остолбенеть, потому как Татьяна была в прозрачной ночнушке, не способной укрыть изумительные полусферы грудей с двумя бугорками сосков. И двумя кружочками вокруг тех бугорков. Литиков мог бы закатить глаза кверху и упасть в обморок. Если бы сумел оторвать взгляд от прелестей Татьяны.