Ощущая жадные касания урода на теле, она утратила связь с реальностью, боясь даже сделать движение. А тем временем, его вторая ладонь скользнула по налившейся груди, следом по округлому животу к ее лону. Задрав подол, Саша начал жадно мять ее плоть. Сдержать всхлип боли Эля не сумела. Ей были неприятны его прикосновения, как неприятно было и то, что она просто стоит, молча терпит.
Презрение и отвращение отобразились на ее лице. Ребенок невольно пошевелился, точно вкусив этого страха. И начал двигаться. Слезы продолжали литься из-под плотно сжатых век, когда Эля рванула в сторону. Прочь от него, невольно задев рукой лицо насильника. Страшный рык обиженного самца оглушил ее. Вместо ожидаемых ударов он впился в ее подрагивающие губы жадным собственническим поцелуем. Ее плотно сжатые уста разозлили его. Надавив на подбородок девушки, он добился того, что она приоткрыла губы. И он вновь сделал ей больно, прикусив нижнюю губу. Металлический привкус крови вызвал прилив тошноты. Не в силах совладать с ним, девушка отвернулась и тут же вырвала все содержимое желудка.
- Мерзкая тварь, - с отвращением бросил Саша, наконец оттолкнув ее. Эля сделала попытку удержаться хоть за что-нибудь, но мужчина предугадал маневр. Подставив ей подножку с хищным выражением триумфа, наблюдал, как она падает. Ахнув от неожиданности, Эля не сразу поняла, что произошло. Глухая боль пронзила все ее тело. А следом испарился весь воздух из легких, словно его кто-то выкачал.
Александр уставился на распластанную перед ним девушку. Хищная улыбка победителя расплылась на его губах, а в следующее мгновение Краснянская начала молиться. Его оскал становился безумнее. Удар ногой в живот, и идущая следом уже острая, словно нож боль, сковала живот. Пытаясь прикрыть тело руками, девушка скулила от тягостных ощущений и прокусывала губы снова и снова, моля об одном, чтобы ее дитя выдержало все это и осталось живым. Ее девочка.
Удары сместились на ноги, а после вернулись к голове.
- Отпусти меня, мне больно – еле слышно, хрипела она, борясь с новыми приступами рвоты. Мужчина схватил девушку за волосы и потащил по полу квартиры, истерично хохоча. Саша бил ее до смерти, убивал физически. Уничтожал ее и морально.
Есть ли предел, который способен выдержать человек? В тот момент, Эля даже и подумать не могла, что жизнь ее “наградит” таким испытанием. В восемнадцать лет хочется любить и быть любимой. Порхать на свидания, спешить на занятия в университете. Спорить с родителями и доказывать всему миру, что ты чего-то стоишь. Совершать какие-то малозначимые подвиги и напиваться на студенческих вечеринках. Впервые поцеловаться или впервые заняться любовью. Когда тебе восемнадцать, хочется жить, осознавая вкус жизни на губах каждую секунду, каждое мгновение. А вместо этого девушка услышала:
- Больно тебе? Больно? – требовал от нее ответа обезумевший мужчина, раз за разом нанося удары. Эля его уже не слышала. Все ее мысли сосредоточены сейчас были на ее крошке. Она боялась себе представить, что переживает ребенок, снося такие удары. Ведь малышка ни в чем не виновата. Виновата она – Эля, потому, что обрекла деда на смерть. Потому, что не поступила в университет. Потому, что поверила отцу и поехала в Париж. Но не ее маленькая девочка!
Кровь застилала глаза, и что-то липкое почувствовала она под собой. Горячее и такое… устрашающее. Истошный крик, подобный невменяемому вою душевнобольного человека, вырвался из ее уст. Сотрясая тонкие стены квартиры, он взбудораживал. Жизель догадалась, что это было.
Ее дитя!
Она теряет ребенка!
Мужчину это не остановило, а лишь сильнее раззадорило. Видя, что вся одежда девушки начала пропитываться кровью, он громко засмеялся. Эля всхлипнула и потянулась к входной двери, пытаясь кричать, что было мочи. Возможно, соседи услышат ее и вызовут милицию.
Пусть ее услышат!
Александр тем временем, просто стоял и ржал. Его забавляла ситуация. Наблюдая за слабыми попытками девушки отползти, насильник усмехался. В руках его сверкнул нож.
- Куда полезла, потаскуха?! – ехидно произнес мужчина, приближаясь к ослабевшему телу жертвы. – Мы только начали…
Он подошел к Эле, когда она уже почти дотянулась до двери. Почувствовав его в сантиметре от себя, девушка, грея в душе последний лучик надежды, что было сил, закричала. Последний крик перед последним в ее жизни возможным вздохом.