Стоило Храпуну проснуться, как вибрация немедленно прекратилась. Разъяснив полусонному разрушителю космической техники, что бы с ними произошло, похрапи он еще немного, Техник вместе с ним приступил к устранению повреждений. К счастью, Техник вовремя сообразил, что к чему, и энергетические узлы корабля практически не пострадали, так что восстанавливать пришлось только вспомогательные системы жизнеобеспечения.
Но тут возникла новая сложность: Храпун, едва от него удалялся Техник, тут же заваливался спать и снова начинал храпеть. И сразу же начинал вибрировать корабль. Техник бросался к Храпуну, будил его, тот просыпался, вибрация прекращалась.
Проходило какое-то время, и смертельно уставший Техник, очередной раз забывшись, отходил от Храпуна, и все повторялось снова: сон, храп, вибрация, толчки спящему и новое изнурительное бодрствование.
В какой-то момент оба поняли, что дальше так продолжаться не может. Следовало придумать что-то принципиально новое, а то рано или поздно оба они уснут и уже, наверное, навсегда.
Благородный Храпун, понимая, что виной всему только он, предложил выброситься в открытый Космос – тогда и Техник, и корабль будут спасены. Но это самопожертвование было категорически отвергнуто не менее благородным Землянином.
Погибать – так вместе.
Но упоминание об открытом Космосе натолкнуло Техника на интересную идею. Он растолковал ее загрустившему Храпуну, они вместе все обсчитали и поняли, что нашли выход. Радости их не было предела.
Оба без промедления взялись за дело. В хвостовой части корабля была сооружена специальная камера, куда и был помещен Храпун, а на рот ему был наложен специальный клапан-шлюз, фокусирующий звуковые волны в пучок и направляющий храп в открытый Космос, а не на узлы корабля. После нескольких опытных похрапываний, убедившись в надежности системы, они пожелали друг другу спокойной ночи и сладко заснули.
Один предался своему любимому храпу, другой – своим лирическим снам.
Больше приключений не было.
Потом была рабочая встреча на базовой станции Солнечной системы. Затем торжественная – на самой планете Земля, сердечность и доброжелательность которой не передать ни словами, ни самыми искусными храпами.
Храпун был награжден Высшей Правительственной наградой и после многочисленных встреч с общественными деятелями и учеными отправился к себе домой уже с целой командой своих новых космических братьев. И конечно, с более совершенным и удобным клапаном-шлюзом.
После этих слов Техник показывал очарованным слушателям прекрасную картину, написанную известным художником с Марса, на которой он и Храпун стояли обнявшись, как два кровных брата.
Внимательный человек обязательно разглядит, что Высшая Правительственная награда украшает грудь не только Храпуна, но и самого Техника, о чем он в своем рассказе скромно умолчал.Бесцветный мир
Я уже рассказывал о том, что Техник любил, очень любил собирать своих милых «уродцев» у домашнего камина и вспоминать о полетах, богатых приключениями.
Но все это было когда-то, а сейчас, в старости, полетов больше не было, а были лишь заснеженные Альпы, албанские речушки. Тишина и покой.
И Техник никогда и не вспомнил бы об этом странном мире, об этой бесцветной планете, если бы не заболел один из его любимцев.
Как-то утром всегда шустрый Братец загрустил всеми своими девятью головами, а к вечеру слег. Техник напугался, и все остальные «уродцы» испугались.
Глазастик заплакал всем своим множеством глаз.
Блин забегал из угла в угол, перебирая своими двенадцатью ножками.
А у Тихони даже волосы на подошве выпали.
Летун сложил крылышки вокруг своего уха и забился за кочергу у камина.
Чих сжал все свои дырочки и не чихал, а только сопел.
Все вспоминали Драчуна, как во время болезни он сжимал в кулачки свои ладошки. Хоть и давно это было, но все помнили, что перед смертью он тоже загрустил, как теперь загрустил Братец.
Но Братец двое суток лежал, как не живой, а на третий день встал, как-будто и не болел. Только стал бесцветным. Серым каким-то.
И эта бесцветность Братца навеяла на Техника воспоминания о путешествии в Бесцветный мир. На ту чудную планету.И вот как-то вечером, поняв, что болезнь полностью отступила, и цвет кожи у Братца восстановился, Техник разжег камин и, усадив «уродцев» около своих ног, стал рассказывать историю той бесцветной планеты.
Да, мои дорогие котята, – так он уже давно называл своих биологических уродцев, – полет этот был, я вам скажу, весьма необычен, потому что планета, которую я случайно обнаружил в созвездии Тельца, была настолько странной, что я в начале подумал, не сон ли это. Даже после посадки на эту планету я вернулся назад к себе на корабль и опять лег в кресло сна.