- Поэтому мы и идем намного дальше.
- В Китай? – усмехнулся я.
- Еще дальше, - на полном серьезе отозвалась она.
Я на мгновение опешил. Дальше Китая?
- А горючего на этой посудине хватит?
- Нет, но это не важно. Эта рыбка нужна только для того, чтобы пройти Суэцкий канал. А потом нас встретят.
- Кто? – насторожился я.
- Друзья, - лаконично отозвалась Леди, и охота задавать вопросы у меня мгновенно испарилась.
… Собственно, вероятность того, что она ведет меня в ловушку, была почти стопроцентная. Какие бы чувства она ко мне не испытывала, вряд ли она влюбилась в меня по фотографии, увидав ее в полицейском досье. Тот телефон – как он попал в мою машину? Сомневаюсь, что Леди сама ее вскрыла, она ведь хакер, а не угонщица. Конечно, у нее есть сообщники, у которых на меня виды.
- Почему ты вдруг замолчал? – встревожилась она.
- Все в порядке, Леди, - улыбнулся я, - просто задумался.
- О чем? – она оказалась настойчивой, как любая женщина.
…Вообще-то и меня нельзя упрекнуть в том, что я пришел к ней с чистыми руками. Мы познакомились в ходе операции по уворовыванию миллиарда, стали сообщниками, и строить из себя влюбленных старшеклассников по меньшей мере глупо. Друзья так друзья. Кто знает, может и выживу. Я везучий.
- Думаю о том, не пора ли нырять. Если навигатор не врет, скоро тут будет очень оживленно. Слева по курсу две баржи, а прямо – пассажирский лайнер.
- Я отслеживаю обстановку, не волнуйся.
- Да я и не волнуюсь, - пожал плечами я, а про себя добавил: «поздно уже волноваться. Чует сердце – влип я, как еще никогда в жизни не влипал».
Глава 22. «Когда еврей возьмет Суэц…»
Эта транспортная артерия, разрезающая Африку и Азию на две неравные половинки, отлично работала еще при фараонах. Исторический факт, я ничего не придумываю. Потом ее забросили за ненадобностью. А когда мир в очередной раз переменился, и снова понадобилось сшить два океана «синайским швом», француз, виконт Фердинанд де Лессепс, получил у правителя Египта Саида-паши концессию на строительство канала. И почти сразу начались разборки: кто кому и сколько должен, кто больше вложился, кого конкретно, эта великая стройка оставила без штанов… точнее, без галобеи. Канал делили, как места в театре, «согласно купленным билетам». Но до поры до времени эти разборки носили мирный характер и решались за бухгалтерскими столами. Пока, уже в середине прошлого века, начальник генерального штаба французской армии, между прочим, между бокалом «Шаторез» и рябчиками, не спросил у своего коллеги, одноглазого «орла Израиля», Моше Даяна:
- Вот, скажем, вы взяли Суэцкий канал… Невероятно, но предположим. Сколько времени вы сможете его удерживать?
- Даже не знаю, как ответить, - смущенно отозвался тот, - Ну, наверное, лет триста. Может быть, чуть больше.
И завертелось… В небе над синайской пустыней возникли стальные «птички» с шестиконечными звездами, и зазвенели стропы, захлопал парашютный шелк, раскрываясь над головами четырехсот бесстрашных и совершенно безбашенных израильских десантников. Они прошли по пескам, как по ковру, и, почти не встретив сопротивления, заняли Митл. И если в этой дурной войне амбиций вообще можно говорить о победителях, то выиграл ее Израиль – государство, которое к тому времени насчитывало едва десять лет истории.
Сейчас здесь было тихо. Временно. На этих берегах иной тишины не бывает – только временная. Я еще не успел решить, хорошо это или плохо, когда мы юркой рыбкой нырнули в кобальтовую глубину.
- Пройти канал надо максимально скрытно…
- Чтоб пошлину не платить, - фыркнул я, - 7 долларов с тонны – это грабеж.
- Между прочим, ты ведь миллионер, - подначила Леди.
- Ага. И как все миллионеры – жуткий скряга.
- Хорошо, что ты так настроен, - отозвалась она, - я-то боялась, что ты захочешь выйти и осмотреть достопримечательности.
- Тоже мне – достопримечательность, - пожал я плечами, - что я, канавы не видел?
- Канава? – поразилась девушка.
- Ну, большая канава, - поправился я.
- Сто шестьдесят два километра в длину и триста пятьдесят в ширину… - педантично уточнила она.
- Очень большая канава, - уступил я, - И, наверняка, увешана датчиками и видеокамерами как ваххабид – оружием. Как мы ее проскочим?
- Проявив смекалку, - усмехнулась Леди, - где смекалка и сноровка – там и палка как винтовка.
Уверенности в ее голосе можно было позавидовать. Но я завидовать не стал. Я вообще мальчик не завистливый. Пусть каждый получит все, что захочет. А я возьму свое при любом раскладе. Как-то так…