Это наконец срабатывает. Он ослабляет хватку, Рома сразу открывает глаза, а в следующий миг я невольно сталкиваюсь с глазами, что снились мне каждую ночь на протяжении пяти лет, пока год назад я не попала в аварию, после которой некоторое время сны мне не снились вообще.
Женя пристально смотрит на меня, как и я, утопая в его до боли знакомых, но в то же время уже чужих глазах, а Рома воспользовавшись его ступором — по другому и не назовешь то, как Клыков уставился на меня, двигает Жене в челюсть, отчего тот на миг теряет ориентацию. Осознав, что Рома теперь захочет воспользоваться моментом и вернуть то, что успел получить от Жени, я тяну его от бывшего однокурсника:
— Рома, пойдем, пожалуйста!
Женя быстро приходит в себя, и видимо это останавливает Рому, потому что он, сплюнув рядом с Женей, все же поддается и идет… А Женя, так ничего и не сказав, молча провожает нас взглядом.
Меня трясет. И теперь я, кажется, понимаю, почему весь вечер я чувствовала себя не в своей тарелке. Вот о чем знала моя интуиция и посылала сигналы.
Прежде чем сесть в машину я оборачиваюсь, чтобы еще раз посмотреть на свою первую любовь. Женя уже сидит прямо на земле, скрестив руки на согнутых коленях, и смотрит в нашу сторону. Мы в последний раз встречаемся глазами, после чего я сажусь в машину, которая трогается и вскоре скрывает нас за поворотом.
Действительно: “Какие люди!” Откинув голову, я закрываю глаза. И мысли сами заполоняют сознание.
Узнал или не узнал? Ведь смотрел он на меня так, как никогда раньше… А если все же узнал, то интересно, почувствовал хотя бы что-нибудь отдалённо похожее на то, что испытала я?
Глава 2. Больше не торкает
Маша
Три года. Три года я его не видела. И думала никогда больше не увижу. Думала он уехал в свой город на юге страны или за границу, но никак не представляла, что он в Москве. Так близко. Неужели за эти три года мы ни разу с ним не пересекались?
Да, именно этого я и хотела — не встречаться с ним больше, поэтому и перевелась в другой вуз на третьем курсе сразу после первого семестра, не став ждать даже окончания учебного года, но все же всегда надеялась, что ненароком увижу его вновь где-нибудь в городе. Да что там, даже приходя на пары в другую группу, в другие аудитории, все полтора года где-то на глубоко-подсознательном уровне желала вновь увидеть его и выдохнула, лишь когда получила диплом, потому что даже стены другого вуза, другие преподы не помогли не представлять его привычно сидящим на парте и болтающим с очередной однокурсницей, когда я заходила в аудиторию. После выпуска я уже перестала искать его глазами, будучи уверенной в том, что его в Москве больше нет. Но скорее всего все эти полтора года после окончания универа он был в одном со мной городе. Так близко… И столица действительно ему очень к лицу — вон как уверенно он держался на Московском льду и даже ловил некоторых коренных москвичей, которых после этого ещё и бил, кстати.
Моя первая любовь. Мой первый мужчина, который долго оставался единственным — я не могла решиться на близость с Ромой долгое время, а Рома все понимал и не торопил. До сих пор благодарна ему, что с пониманием отнесся к моей просьбе не спешить. Смешно: после того раза с Женей такого не было, а тут вроде уже серьёзные отношения, а чувство будто грязно, не должно. Хотя никогда я не гналась за моралью, вон даже Клыкову отдалась непонятно чем думая, но все не могла пересилить себя с Ромой.
— Когда любишь, способен ждать. А я люблю тебя, Маш, — так Рома мне говорил, и эти его слова всегда помогают мне вернуть мозги на место, когда начинаю сомневаться в решении связать себя с ним на всю жизнь. Он действительно любит. Несмотря на сидение в телефоне, несмотря на немного разные взгляды на жизнь и даже несмотря на тот неприятный случай в клубе, который папа все никак не забудет. Рома даже видел мой ужасный шрам на теле, что оставила мне на память та авария, и даже после этого не передумал на мне жениться.
А для меня это ценно. Ценно, когда мужчина не обращает внимания на внешность, а любит за внутренний мир. Я часто против воли сравнивала его с тем же Женей, который водился только с красивыми, а за одной первокурсницей даже бегал и убивался по ней, после того как она выбрала не Женю, а его друга Андрея.
Но Рома не такой. Он всегда подчеркивает, что ему нравится мое содержание, а не обертка, хотя и над ней я, признаться, поработала.
Интересно… Выгляди я также как сейчас три года назад, обратил бы Клыков на меня свое драгоценное внимание, или его всегда интересовали либо стервы, либо те, кому он не нужен?