— А кто это такой?
— Типчик, который тогда управлял большим боксерским залом в Ист-Энде. Я познакомился с ним, пока менеджировал Боевым — он часто выступал под его эгидой. Косоглазый пригласил меня за свой столик, и я принял приглашение. Помнится, я еще подумал, что моя полоса невезения, возможно, кончилась: ведь войди он на десять минут позже, мне пришлось бы заплатить за свою пинту из собственных скудных ресурсов.
«Слушайте, — сказал этот Диксон, когда мы обменялись положенными приветствиями. — Вы все еще менеджер этого парня? Билсона?»
Ну, правду сказать, я старика Билсона почти год не видел и понятия не имел, где он ошивается, если он вообще был еще жив. Но ты меня знаешь, Корки. Молниеносный мозг. Недремлющий ум.
«Да, — ответил я. — Все еще».
«И как он сейчас?»
«Преотлично. Как никогда прежде».
«Так послушайте. В следующем месяце Однораундовый Пиблс дерется у меня в зале с Тедди Бэнксом. А Тедди сломал ногу. Так что Билсон может его заменить, если захочет».
«Я подпишу контракт прямо сейчас», — говорю я.
Ну, мы потребовали бумагу и чернила и набросали соглашение. После чего расстались — он остался надуваться двойными виски, а я с десятью фунтами аванса в кармане зарысил к почсеку Северного Кенсингтона, чтобы отдать ему десять фунтов, а затем приступил к прочесыванию Лондона в поисках Билсона.
Ну, не стану углубляться во все тревоги и страдания, какими обернулись эти поиски (продолжал Укридж). Они требовали бесконечных наведений справок в пивных и всяких злачных местечках и куда больше пешего хождения, чем меня устраивало, но в конце концов я его выследил, и более того — он оказался в сговорчивом настроении.
Выяснилось, что ему как раз требовалась возможность подзаработать. Эта его официантка из бара, эта Флосси, все больше взбрыкивала, потому что день свадьбы откладывался и откладывался. Так что он решил получить свою долю приза победителя, а затем испытать судьбу в ближайшем бюро регистрации браков. Он тут же подписал контракт, и я почувствовал под ногами твердую почву.
Однако не настолько твердую, как мне помстилось, едва я его обратал. Видишь ли, трудность заключалась в организации тренировок. Если у Боевого был недостаток, то он заключался в небрежной беспечности, с какой он относился к необходимости тренироваться. Предоставленный сам себе, он готовился бы к этому жизненно важному состязанию, попивая эль и покуривая двухпенсовые сигары. Проблема заключалась в том, как мне, проживая на Уимблдон-Коммон, бдительно и неустанно следить за типусом, проживающим в Лаймхаусе в одной комнате на первом этаже с окнами во двор?
Тут требовалось поразмыслить. И я сосредоточился на поисках выхода, как вдруг новая полоса моего везения опять дала о себе знать. Удача — странная штука. Ты ее не видишь месяцами, и вдруг она начинает резвиться вокруг тебя, будто дружелюбная псина, просто льнет к тебе. В этот труднейший момент моей жизни дворник «Кедров», как гром с ясного неба, по той или иной причине вручил прошение об отставке, а моя тетка отправила меня в бюро найма подыскать ему преемника.
Что еще мне требовалось? На следующее же утро Боевой Билсон водворился в «Кедрах», дворничая, как сто чертей, и я уверовал, что все мои беды остались позади.
Потому что никуда не денешься: дом незамужней дамы с книжными вкусами на Уимблдон-Коммон — это абсолютно идеальный тренировочный лагерь для боксера-тяжеловеса, готовящегося к важному матчу. Где еще ветерок так свеж и бодрящ, как воздух, овевающий эти широкие вольные просторы? И где опять-таки более удобное место для пробежек, чем Уимблдон-Коммон? Огромное пространство властно соблазняет боксера взять ноги в руки и затрусить в пылающий закат. Добавь огромный сад со множеством укромных уголков, где на удобном суку можно повесить тренировочную грушу, и ты убедишься, что в смысле упражнений все было в полном ажуре.
К тому же «Кедры» отличались тишиной и покоем. Рано ложиться и рано вставать — таков был наш девиз. Никаких званых обедов, тянущихся за полночь, когда прислуга томится на кухне до утренней зари, чтобы попировать остатками. Мне казалось, что все купается в розовом свете. Меня смущало лишь одно: я не совсем представлял себе, как обеспечить Билсона спарринг-партнером.
А затем на второй день моя тетка, хранившая задумчивый вид на всем протяжении обеда, заговорила о том, что явно ставило ее в тупик.
— Стэнли, — сказала она. — Этот новый дворник… Когда ты его нанимал в бюро, ты внимательно прочел его рекомендации?