Осторожно прикладываю пальцы к шее Софи, проверяя пульс, и чувствую его тихое мерное биение. Берусь за ремень безопасности, пытаясь расстегнуть его. Но застежка как назло не поддается на мои манипуляции. При падении ее изрядно покорежило и теперь ремень держит Софи словно какое-то чудовище, не желая с ней расставаться. Я оглядываюсь в поисках чего-нибудь острого, чтобы его разрезать. Замечаю небольшой выкидной нож и быстро расправляюсь с ремнем, медленно вытаскивая тело Софи из машины. Запах бензина становится еще сильней, и я понимаю, что машина может взорваться в любой момент. Нужно было вызвать скорую и полицию прежде, чем сюда спускаться. Но тогда я не мог об этом думать, а сейчас телефон находится на приборной панели моего грузовика и мне придется сначала вынести отсюда Софи, а уже потом позвонить куда следует.
Я собираюсь поднять Софи с сырой земли, когда слышу, какой-то шорох за спиной. Запоздало я понимаю, что у всевышнего хреновое чувство юмора. Неожиданный удар приходится мне в голову, и я отшатываюсь назад. Боль пронзает затылок, пока я поворачиваюсь к своему нападавшему. Бен Пэриш оказывается именно таким, каким я его себе и представлял. Напыщенный и самодовольный мудак, в дорогом костюме, который сейчас в ужасном состоянии из-за пятен грязи и крови. На лбу у него большой парез, из которого сочится кровь, заливая половину лица. Безумный взгляд ледяных глаз направлен на меня, как и осколок стекла в его правой руке. Он слегка пошатывается, вытирает кровь с лица, лишь больше ее растирая, и мерзко улыбается.
— Не надеялся, что увижу тебя еще раз, вот так лицом к лицу, — хрипит он и сплевывает кровь на землю, — но раз уж мои планы изменились, то позволь представиться. Я Бен Пэриш, муж Софи и отец ее ребенка. Понимаешь, да, о чем я говорю?
Он маниакально хохочет, словно сказал какую-то гениальную шутку, чем окончательно выводит меня из себя. Я налетаю на него, ударив кулаком в окровавленное лицо. От неожиданности он отшатывается назад, и смех застревает в его горле. Пэриш поднимает руку и направляет ее мне в грудь, но я вовремя уворачиваюсь и осколок проходит в нескольких сантиметрах от моего сердца. Мне удается атаковать его в ответ и ударить, четко попав в солнечное сплетение. Он сгибается пополам, задыхаясь, и отступает назад, по пути выронив свое импровизированное оружие. Я подбегаю и отшвыриваю осколок в сторону носком ботинка.
— Ты серьезно ошибся, когда решил заявиться сюда и забрать Софи, словно она твой утерянный багаж. Она рассказала мне о тебе все. И я знаю, что ты был хреновым мужем. Так что тебе сильно повезло, что ты до сих пор жив. Но вряд ли это надолго.
Я снова замахиваюсь и бросаюсь на него, как самый свирепый зверь. Я бью его в напыщенную физиономию, снова и снова нанося жестокие удары. Меня трясет от неконтролируемого гнева. Моя кожа буквально трещит от электрического напряжения. Сейчас я как оголенный провод. Бену удается ударить меня пару раз, но это все на что он способен. Ему не справиться со мной. Жизнь Софи все еще висит на волоске и все из-за этого урода. Его смерть для всех будет благом. О нем никто не будет плакать.
— Неужели ты считаешь, что сможешь жить с ней, зная, что это ребенок не твой, а мой, — хрипит Пэриш, и я совершенно не понимаю, чего он добивается этими словами. Больной ублюдок, он словно наслаждается болью.
И это осознание немного отрезвляет меня. Я опускаю свою окровавленную руку, от его разбитого лица и поднимаюсь на ноги. Нет, он не заставит меня его убить. Я не испорчу себе жизнь из-за него. Не сяду в тюрьму за его убийство. Это ничтожество сгниет в одиночестве гораздо быстрее.
— Это мой ребенок, а не твой. И Софи моя женщина, ради которой я пойду на многое. Так что советую тебе уносить отсюда ноги, пока они целы, — бросаю на это убогое существо последний взгляд и возвращаюсь к Софи. Она все еще лежит без сознания, такая хрупкая, как фарфоровая статуэтка.
— Я никогда не дам вам спокойно жить, ты ведь это понимаешь? — спрашивает он, и я поворачиваюсь к нему. Избитый до неузнаваемости, в рваном костюме и пятнах грязи Бен Пэриш уже не источает волны опасности. Я вдыхаю ядовитый запах бензина и краем глаза замечаю вспышку света. Еще немного и вся машина загорится, нужно уносить отсюда ноги, как можно скорей. С предельной осторожностью, я подхватываю Софи на руки и целую в прохладный лоб.
— Ты в безопасности, милая, продержись только еще немного ради меня. Я не смогу справиться без тебя. Ты еще обещала выйти за меня замуж, а обещания следует выполнять. Ты ведь знаешь? — шепчу я ей, надеясь, что она слышит меня. А потом поворачиваюсь к Пэришу, который все еще пытается подняться на ноги, но сил для этого ему не хватает. Я не чувствую ни капли угрызения совести, оставляя его здесь на верную смерть. И судя по его пустому взгляду, он тоже понимает, что ему конец.