– «Удав», – усмехнулся Волеслав.
– Что?
– Я читал какой-то роман, герои которого применяли генератор подавления воли – «Удав». Или «глушак». Фантастика, конечно.
– В наши нановремена реализуется любая фантастика. Однако есть и очень сильные волевые операторы, способные управлять людьми на расстоянии без всяких «глушаков».
– Ты серьёзно?
– Более чем. Вспомни опять же Олимпийские игры в Ванкувере. Учёные не обратили на них особого внимания, но кое-какие специалисты серьёзно уверяют, что на наших спортсменов было организовано психофизическое воздействие. Не зря же они то падали на ровном месте, то приходили к финишу чуть ли не мёртвыми. Да и проигрыш хоккеистов канадцам тоже сильно подозрителен. Отчего это вся команда вдруг превратилась в сборище индивидуалов? Растерялась?
– Ты думаешь, их загипнотизировали? Кто?
– Не задавай лишних вопросов. Когда у вас следующая игра с поляками?
– Они приедут к нам в среду.
– Где играете?
– Где и всегда – в спорткомплексе «Динамо», на Лавочкина.
– Я приду посмотреть.
– Об этом я и хотел тебя попросить, – обрадовался Волеслав. – Если появится хозяин «гвоздевого» взгляда, дам знать.
– Мне надо будет сесть так, чтобы я мог с тобой перекинуться парой слов.
– Попрошу наших помощников выделить тебе место в зоне обслуги. Я ещё не уверен, что тот хмырь с гвоздями вместо глаз приедет.
– Результат игры важен?
– Ещё как! Причём теперь не только им, но и нам. Если мы проиграем, поляки выходят в плей-офф Лиги, а мы нет.
– Понятно. Договорились.
Роман унёс чайный прибор, вернулся с очень красивым многогранником, смонтированным из прозрачных стеклянных стерженьков.
– Как он тебе?
Волеслав осторожно взял многогранник в руки.
– Что это?
– Ромбокубоктаэдр. Что-нибудь чувствуешь?
Волеслав прислушался к своим ощущениям.
– Тепло… и руку покалывает.
– Он структурирует пси-энергетические потоки. А ты молодец, если чуешь изменения энергобазы пространства. Какой-то экстрарезерв у тебя есть. Не желаешь попробовать развить его?
– Как?
– Я подумаю над методикой. Чай ещё будешь?
– Нет, спасибо. – Волеслав передал почти невесомый ромбокубоктаэдр хозяину, и тот унёс его в спальню.
Они ещё поговорили на разные темы, хотя Волю больше интересовала тема экстрасенсорного восприятия, но Волков не был расположен на беседы о тайнах человеческой энергетики, и через час приятели расстались.
Волеслав какое-то время колебался, прикидывая, не махнуть ли в ресторан с кем-нибудь из знакомых, потом глянул на часы и твёрдой рукой направил авто домой. Следовало обдумать всё, что рассказал ему Роман, и подготовиться к сражению – не столько с таинственным «пси-манипулятором», сколько с самим собой.
2
Что он не такой, как все, Роман понял давно, лет пятнадцать назад. Хотя сначала не придавал этому особого значения. Ну, видеть начал светлые ореолы вокруг людей, так называемые ауры. Ну, пришло нечто вроде ясновидения: откуда-то вдруг снисходило понимание характеров окружающих, становились понятными их намерения, желания, болезни. Ну, кто-то невидимый предупреждал его об опасности того или иного мероприятия. Что из того? У выпускника физфака МГУ были свои планы, мечты, области применения знаний и намеченные цели. Тем более что специалистом он стал хорошим, если уже через год после окончания университета защитил диссертацию и стал кандидатом физико-математических наук.
Однако шли годы, Роман научился не только видеть невидимое и слышать неслышимое, воспринимать «суть вещей», как говорил его друг-волейболист Воля Тимошенко, но и выправлять их энергетику, то есть лечить, по сути. И к своим тридцати девяти, – в феврале ему должно было исполниться сорок лет, – Роман Волков понял, что надо решать. На двух стульях сидеть всегда непросто, а здесь речь шла совсем не о стульях, а о смене образа жизни. Научная работа начинала мешать иному плану бытия, связанному с пониманием процессов экстрасенсорного восприятия.
Начиная изучать истинную историю России-Руси, потом её эзотерическое сакральное наследие, он не знал, что достигнет положения, когда его заметят руководители АНЭР – Ассоциации независимых экстрасенсов России, объединяющей людей с паранормальными способностями, и предложат войти в их Круг посвящённых в тайны Мироздания. Он согласился, хотя и не без долгих размышлений, но до сих пор так и не окунулся в жизнь Круга с головой. Всё время находилась более важная работа. Жизнь в реальности, данной ему в ощущениях, пока казалась интересней.
Несмотря на возраст, выглядел Роман молодо, лет на двадцать шесть. Рост метр восемьдесят один, телосложение нормальное, без особо развитой мускулатуры. Друзья предлагали ему заняться боевыми практиками, но он считал, что может постоять за себя и без знания боевых навыков, на уровне инстинктивного понимания предлагаемых действий. Глаза у него были тёмно-синие, взгляд прямой, нос не выдающийся, а наоборот, курносик, как ласково говаривала бабушка.
Складка губ Романа казалась жёсткой, а вот характер он имел доброжелательный, был исключительно терпеливым и спокойным. Из-за чего до сих пор не женился: девушки принимали его уравновешенность за нерешительность или равнодушие и не хотели ждать, пока он предложит им руку и сердце. Лишь одна ждала. Даниэла, Дана, Нэля, Ни. Ни – в том случае, если вдруг обижалась на него.
Она действительно ждала уже два года, а он никак не мог определить, готов ли изменить образ жизни ради неё или нет.
Встреча с Волеславом Романа обеспокоила.
Во-первых, он чувствовал в себе некую силу, которую надо было каким-то образом проявить. Во-вторых, история с волейболистами требовала расследования, поскольку случаи обидного проигрыша сборных России на соревнованиях разного уровня уже составили внушительный формуляр. Создавалось впечатление, что в дело вступали некие скрытые системы психофизического воздействия, оттачивающие свои приёмы. И если о «глушаках» можно было не говорить всерьёз, хотя не исключалось появление материальных генераторов пси-излучения, то волевые операторы существовали, и Роман кое-кого из них знал.
Сначала он хотел позвонить Даниэле и пригласить на матч сборных России и Польши. Потом передумал. Предстоящее дело требовало полной сосредоточенности, а при Даниэле он не смог бы стопроцентно настроиться на поиск «гипнотизёра». Если таковой существовал.
В среду позвонил Волеслав:
– Ты приедешь?
– Когда начало?
– В семь вечера. Я договорился с тренером, хотя и не рассказал ему всего. Можешь сесть с нашими парнями из команды.
– Хорошо, буду.
В половине седьмого Роман оставил машину – он ездил на белой «Хонде-Аккорд» – на стоянке у спорткомплекса, позвонил Волеславу, и его провели в зал через служебный ход.
Встреча сборной России и Польши вызвала ажиотаж среди любителей волейбола, и зал был полон.
Роман сел за спинами запасных игроков, массажистов, врачей и каких-то мужчин в спортивных костюмах с символикой России, но явно не относящихся к волейболистам. Внимательно оглядел противоположную трибуну, где расположились руководители и болельщики польской сборной. Их было немного, всего два десятка, все с национальными флагами, и ничто в их поведении не указывало на присутствие среди них «колдуна», способного воздействовать на людей издали, одним только взглядом.
Волеслав, вышедший на площадку вместе с остальными игроками сборной, помахал Роману рукой. Он был собран, деловит, сосредоточен на игре и жаждал одного – показать, на что способен. Кроме того, он был уверен, что висв (Роман невольно усмехнулся) и родные стены помогут ему отбить пси-атаку неведомого гипнотизёра, и это согревало самого Романа, одновременно заставляя его отнестись к поставленной задаче серьёзно.
Прозвучали гимны Польши и России, команды вышли на поле.
Роман привычно настроился в ритм просветлениия. Хотя его коллеги-хранители из АНЭР называли это состояние иначе – светозарень. Теперь он мог видеть-слышать-чувствовать «тонкие» нервные токи, пронизывающие спортзал и образующие красивую ментальную паутину.