Теперь-то стало очевидной причина столь рьяного желание подруги пойти на лужайку — у мальчиков не было ни единого шанса услышать подробности их разговора, да и миссис Уизли поблизости нет.
Грейнджер не успела заранее продумать свою речь. Было слишком много отвлекающих факторов.
Мысли невольно возвращаются к Малфою, и девушка задается вопросом, что с ним сейчас? Он еще в больничном крыле? Должно быть, да. Мадам Помфри не любила отпускать пациентов до тех пор, пока они не будут в состоянии хоть в космос лететь.
В школе никто не распространялся о случившемся, хотя очевидцев было достаточно много. Все же, Гермиона не пыталась скрываться, когда левитировала Малфоя в палату. Тем не менее сплетен слышно не было. По крайней мере, она их не слышала. Гарри и Рон только раз спросили о произошедшем, на что Гермиона ответила правду: пошла с сообщением от Макгонагалл и стала невольной свидетельницей падения слизеринца. В конце концов, они были старостами и доставить парня в больничное крыло было чуть ли не её обязанностью.
Выжидательный взгляд Джинни слегка привел Гермиону в чувство.
— Есть один парень… Он полный придурок. Самовлюбленный идиот, — она предпочла умолчать о его имени, а рыжая и не возражала. Дышать стало легче и Грейнджер продолжила уже с большим спокойствием. — И так вышло, что я поцеловала его, — к концу предложения голос все же перешел в шепот.
Мозг как по заказу подкинул картинку бегущей по темному коридору Грейнджер. Прямо к Драко. Она могла бы восстановить в памяти прикосновения его рук, но предпочла не делать этого.
Джинни, несмотря на усердие, не смогла сдержать замешательства. Глаза подруги расширились, но, к удивлению Гермионы, в уголках губ заиграла улыбка.
— Ты поцеловала его? — повторила девушка, а гриффиндорка зачем-то кивнула. — И из-за этого позавчера ты ворвалась в мою комнату с таким видом, будто вся твоя жизнь рухнула?
Гермиона хотела возмутиться. Возразить, что вовсе не выглядела так, но вспомнила, как плакала в закрытом женском туалете после падения Малфоя с метлы и сдержала слова недовольства. Она не была уверена, насколько плохо выглядела позавчера. Вполне возможно, что Джинни говорит правду.
— Да, — это не было ложью. Пусть поцелуй в кабинете был вторым и пусть Драко был тем, кто поцеловал её, это все же был поцелуй. Просто не стоит уточнять какой именно.
— Так ты жалеешь?
Грейнджер остекленевшим взглядом уставила на рыжую. Жалеет ли она? Ответ был очевиден, но гриффиндорка боялась озвучить его. Произнести вслух — это как будто признать всё в полной мере.
— Я должна жалеть.
— Но?
— Но не могу.
Гермиона почувствовал прикосновение руки Джинни, которая, в отличие от неё, применила согревающее заклинание. По телу разлилось тепло и что-то такое, от чего дышать стало легче. Поддержка, быть может? Она чувствовала облегчение, наконец поделившись с кем-то тем, что так долго и сильно тревожило. Даже если проблема не решится сама по себе после их диалога, Гермиона ощутила, что вновь может дышать.
Она улыбнулась подруге и та улыбнулась в ответ.
— Он тебе нравится?
— Что?! — сердце подпрыгнуло от удивления. Девушка, не дав себе время на раздумия, которые наверняка надолго завладеют её вниманием, ответила: — Ты с ума сошла? Я же сказала, что он полный идиот!
— Вопрос был не в том, идиот он или нет. Я спросила, нравится ли он тебе, — в глазах Джинни появились озорные огоньки, а Гермиона не могла понять, то ли подруга издевается, то ли еще что.
— Нет, конечно нет.
— Тогда зачем ты его поцеловала? — все же Уизли не удержала улыбку. — Я не дразню тебя, мы пытаемся разобраться в этом.
Гермиона решила продолжить разговор только из-за этого проклятого «мы», которое так любила использовать Джинни. Возможно, она догадывалась, что таким образом заставляет Грейнджер чувствовать себя менее одинокой.
— Слово «нравится» здесь неуместно. Больше подойдет… «влечение»?
— Значит, он красавчик? — Джинни в открытую засмеялась, придвигаясь к подруге поближе, словно они тут секретничают. Впрочем, это так и было.
Гермиона сама не сдержала улыбки, хотя и получились немного нервно. Она несколько раз втайне думала о том, что без язвительных комментариев Драко мог бы быть красивым. Но ей еще не доводилось признавать этого вслух.
— С чего ты взяла? — все же спросила Грейнджер.
— Если характером не вышел, но ты говоришь о влечении, значит, внешность должна быть потрясающей, — в голосе Джинни послышались мечтательные нотки и, Гермиона могла поклясться, что та уже рисует образ какого-то симпатичного парня в своем воображении. Ей наверняка и в голову не придет представить Малфоя.
— Ну… Да, наверное, — взгляд подруги сфокусировался на слегка растерянном лице Гермионы. — Думаю, он красив.
Слишком красив. Просто непростительно.
И так сильно бесит этим.
— Что ж, в таком случае… — рыжая откинулась спиной на плед, прикрывая глаза. — Тебе стоит расслабиться, Гермиона.
— В каком смысле? — спросила гриффиндорка, повторяя за подругой и тоже укладываясь на плед. Если солнце не выйдет, все же придется использовать согревающее заклинание. Ноги начинали неметь от холода.
— Не думай, что один поцелуй делает тебя обязанной выйти за него замуж. В конце концов, это всего лишь поцелуй, — Джинни пожимает плечами, открывает глаза и поворачивается к Гермионе. Из её взгляда пропало веселье и Грейнджер кажется, что Уизли говорит более чем серьезно. — Ты можешь целоваться даже с засранцами, если хочешь. Прекрати загонять себя в такие жесткие рамки и не нервничай понапрасну.
Гермиона ничего не отвечает на это. Лишь задумывается, изменилось ли бы мнение Джинни, если бы она узнала, что этим самым засранцем был Драко Малфой.
Возможно, изменилось бы.
Но ей все равно становится легче после слов подруги.
========== Глава 10. ==========
Гермиона сладко потянулась на кровати, продолжая держать глаза закрытыми. Под одеялом было настолько тепло и уютно, что хотелось лежать вот так до конца жизни. Она практически решила так и поступить, когда над самым ухом раздался счастливый (даже слишком, как ей показалось) голос Джинни.
— С днем рождения, солнышко!
Грейнджер вскрикнула, когда подруга навалилась на неё сверху, стискивая в объятиях все еще сонную именинницу. Пришлось открыть глаза. Вид возбужденной предстоящим праздником Уизли вызывал улыбку, а когда она начала сыпать поздравлениями, Гермиона и вовсе рассмеялась. Давно утро не было столь прекрасным.
— Кстати… — заговорщицки начала Джинни и гриффиндорка поняла, что сейчас будет.
Она просила друзей не дарить подарки, поскольку в данной ситуации это лишняя трата денег. Гермиона ни в чем не нуждалась и хотела лишь провести свой день рождения с близкими. Но она, конечно, ожидала этого «ты просила ничего не дарить, но…».
— Не злись, но я подумала… — Уизли прикусила губу, но по какой-то причине так и не закончила предложение.
Джинни сползла на пол, наконец дав Гермионе возможность сделать глубокий вдох и сесть на кровати. Грейнджер все задавалась вопросом, будет ли сегодня хоть один человек, который решил её послушать, когда взглядом следила за роющейся в шкафу подругой. Гермионе удалось увидеть лишь коробку в её руках, поскольку Джинни за считанные секунды оказалась рядом. Она опустилась на колени около кровати, опуская упакованный подарок на колени Грейнджер.
Было бы ложью сказать, что Гермионе не стало любопытно.
— Я не смогла пройти мимо, — с этими словами Джинни стянула крышку, а рот именинницы изумлению открылся.
В коробке находились туфли. Просто туфли, но сердце Гермионы забилось с удвоенной силой. Они были довольно простенькие: без лишних деталей, никаких ленточек или камешков, небольшой каблучок, но… Вся поверхность белых туфель будто сверкала серебром. Как бы Гермиона не пыталась приглядеться, заметить четких очертаний бисера или блесток ей не удавалось. Сверкающие точки серебра словно появлялись из воздуха и парили вокруг обуви.
— Джинни… — гриффиндорке не удавалось оторвать взгляд от подарка в своих руках, а потому она скорее наощупь нашла руку подруги и притянула к себе для объятия. — Спасибо. Мне очень нравится. Но где ты их достала? — Гермиона и думать не хотела, сколько стоит такая изысканная магия.