— Присаживайтесь.
Она опустилась на тот самый обтянутый бархатом диванчик, где ее недавно поджидал Дэвид Махони. Закинула ногу на ногу, затем поставила их ровно, сжав коленки, поправила прическу, одернула юбку, забеспокоившись, что та слишком коротка, и наконец мысленно приказала себе: «Спокойствие. Будь крутой».
Она взяла верхний журнал из стопки на кофейном столике и чуть не сползла на пол — с обложки на нее смотрел темными глазами Скотт Денни. «Основатель «Проуэм Партнерс» Скотт Денни рассказывает, с какими трудностями пришлось столкнуться при создании инновационного офиса в центре старого Лондона», — говорилось в анонсе. Эмили быстро перелистала журнал в поисках самой статьи. Целый разворот в ней занимала фотография вестибюля с огромной светодиодной люстрой.
«Проуэм» — преуспевающая инвестиционная компания, нацеленная на поддержку как стартапов, так и уже зарекомендовавших себя предприятий в различных отраслях промышленности. Руководство скромно называет свое детище «бутиком», однако годовой оборот и ставка доходности «Проуэма» позволяют говорить о том, что это весьма ироничное преуменьшение его значимости. Располагается компания в Мейфэре, в отреставрированном эдвардианском здании, включенном во 2-ю категорию Уставного перечня объектов, представляющих особый архитектурный или исторический интерес.
Дальше был еще один снимок Скотта — он непринужденно устроился на спинке обтянутого черной кожей диванчика, поставив ноги на сиденье и упираясь локтями в колени. Фотографу удалось поймать его полуулыбку. Эмили не смогла бы сказать, что в этом снимке такого особенного, но он произвел на нее ошеломительное впечатление. Скотт Денни безусловно был привлекательным мужчиной, однако странное чувство, будто в глубине грудной клетки у нее что-то закипает и вот-вот забурлит-загрохочет, взорвется облаком пара, нельзя было назвать элементарным сексуальным влечением. Это было нечто большее.
Богатое разнообразие рабочих зон включает в себя три-дцать пять стационарных мест на открытых площадках, десять кабинетов, семь переговорных и зал заседаний на двадцать участников, оснащенный новейшим аудиовизуальным оборудованием для конференц-связи, а также для интерактивных презентаций. По собственному признанию, Скотт Денни во главу угла ставит комфортные условия для сотрудников, а потому офисный ландшафт естественным образом включает в себя роскошные помещения для отдыха и террасу на крыше.
Трое аналитиков компании — два парня и девушка — вышли из переговорной, пересекли приемную и остановились у конторки забрать папки с документами. Эмили улыбнулась и подняла было руку в знак приветствия.
— Анн-Мари опять заболела, — лениво бросил один из парней со скучающим видом.
— Ну да, как же, заболела она! — фыркнула девушка, тряхнув светлыми кудряшками. — Вечно ищет повод пристроить свою жирную задницу дома на диване и весь день обжираться чипсами.
— А я вроде слышал, у нее нервный срыв.
— Депрессия у нее.
— С какого переполоха?
— Да ладно! Ты не видел, какие ей сиськи накачали?
— Если бы какой-нибудь пластический хирург заставил меня выглядеть подобным образом, я бы его засудила насмерть, — сказала девушка, и вся троица, забрав документы, направилась к копировальной комнате.
Эмили уронила руку на колено, задумавшись, знают ли уже остальные сотрудники о ее увольнении. Слухи в офисе распространяются мгновенно, но, возможно, ее судьба просто никого не интересует? Она снова склонилась над журналом, решив, что, наверное, лучше вообще не привлекать к себе внимания.
Скотт Денни, приступая к разработке проекта реконструкции, сразу отказался от традиционных офисных интерьеров, поскольку хотел создать «теплую и гостеприимную обстановку». Индустриальный стиль, вдохновленный лофтами Нью-Йорка, смягчается здесь теплой «домашней» атмосферой; приглушенная цветовая гамма в бежево-коричневых тонах придает идеально организованному деловому пространству уют и глубину, действуя умиротворяюще, а многочисленные предметы искусства и высокие потолки внушают благоговение.
«Благоговение. Точно». Думая о Скотте, Эмили испытывала именно благоговение.
Снова зазвучал ленивый голос, и она вскинула голову. Дверь копировальной комнаты осталась приоткрытой.