Но от мысли, что другой мужчина прикасается к Лиле, мне хочется пробить дыру в ближайшей стене.
Я чувствую себя хозяином положения в отношении неё. Хоть я и не имею права, я чувствую, что она моя. И я не хочу, чтобы к ней прикасался кто-то помимо меня.
— Лила, есть минутка? — говорю я сквозь стиснутые зубы. Я не хотел, чтобы это прозвучало так сердито, но ничего не могу с собой поделать.
Она отворачивает голову от придурка и смотрит на меня. Я даже не удосуживаюсь посмотреть на Кейла.
Просто наслаждаюсь, глядя, как она встаёт и сбрасывает его руку подальше от себя. Мне нравится смотреть, как она идёт ко мне.
Я ни разу не отвожу от неё взгляд, даже не моргаю.
Она не смотрит на меня. Её глаза опущены.
Чёрт.
Она избегает меня с прошлой ночи, и я воспринимал это как должное, давая ей пространство, чтобы приблизиться к чему-то… к нам.
Ранее, когда она спросила моё мнение о чём-то важном для неё, я подумал, что мы сделали шаг вперёд.
Но теперь, похоже, это два шага назад.
И когда я скажу ей про видео — ну, у меня такое ощущение, что это отбросит нас ещё дальше.
Когда она приближается, я делаю шаг назад, давая ей пройти мимо меня в спальню. От запаха её духов голова идет кругом и мой член становится твёрдым. Она проходит и останавливается у письменного стола около противоположной стороны кровати между нами.
Я поднимаю бровь и закрываю дверь. В тишине остро слышится звук скольжения дверной защёлки. Я поворачиваюсь к ней, размышляя, с чего начать.
Затем она выпаливает:
— Прости! — и закрывает лицо руками.
Я вижу, насколько она расстроена, и чувствую, будто меня ударили в грудь.
Обойдя кровать, я быстро сокращаю расстояние между нами. Затем провожу руками по её волосам, заставляя посмотреть на меня. Она медленно отводит руки от лица. Мне не нравится, что я вижу в её глазах, когда она смотрит на меня.
Она выглядит грустной и взволнованной. Предыдущий удар в грудь кажется по-детски безобидным по сравнению с бульдозером, обрушившимся на меня всей тяжестью её состояния.
Похоже, она уже знает о видео.
Ну, я надеюсь, что именно за это она и извиняется, а не за что-то другое. Что-то, о чём я не хочу даже думать. Кейл.
— Ты видела видео.
Покачав головой, она поднимает взгляд на меня:
— Я ещё не смотрела, но видела заголовки, — она опускает глаза. — Мне так жаль, Том. Я должна была заранее подумать об этом, прежде чем устраивать скандал вчера вечером. Я знаю, насколько ты знаменит, и, веришь ты в это или нет, даже, несмотря на то, кем являются мои родители, я просто не привыкла к славе. Я была ограждена от этого, особенно после смерти мамы. Иногда я забываю…
— Ш-ш-ш… всё хорошо, — я мягко целую её в лоб.
— Нет, это не так, — она осторожно двигает головой из стороны в сторону. — Я смутила тебя.
Я тихо смеюсь.
Вот, за что она волнуется. Не за себя. А за меня.
— Поверь мне, это не так. Меня ничто не смутит. И даже если бы мне было стыдно, то ты, — я пальцем рисую линию вниз по её щеке, и мне очень нравится, что она дрожит, когда я к ней прикасаюсь, — никогда бы не смогла смутить меня.
Она моргает, глядя на меня голубыми глазами. Чувства вспыхивают у меня в груди.
— Джейк злится? — спрашивает она.
Я замечаю, что она не отходит от меня, так что я решаю воспользоваться этим и подойти ближе, обхватив рукой её щеку.
— Нет, он не злится. Он спасает ситуацию.
— Для тебя?
— Нет, Ли, для тебя. Он убеждается, что из-за твоей связи со мной пресса ничего не нароет на тебя.
Она снова опускает глаза и прикусывает губу.
Я чувствую, как мой член дёргается от этого вида.
— Я никогда не думала об этом, — шепчет она.
— Не волнуйся. Я совершал ошибки — колоссальные грёбаные ошибки — до того, как УШ начал получать признание. И Джейк делал то же самое. Мы знаем, что это такое. Но со временем становится легче. Это станет нормой.
Она кивает, глаза по-прежнему опущены.
Мне это не нравится. Мне не нравится, когда она не смотрит на меня.
— Эй, — я касаюсь пальцем её подбородка.
Она поднимает глаза ко мне.
— Это не большое дело. Завтра всем будет всё равно. Хорошо?
— Хорошо, — выдыхает она, очаровательная улыбка обрамляет её полные губы.
Её взгляд скользит по моему лицу, прежде чем остановиться на губах.
Она хочет, чтобы я поцеловал её.