Я восхищенно ахаю и прижимаю руки к груди.
– Говорят, ты любишь птиц? – спрашивает он. – Разноцветных и поющих?
– Да, милорд. Только у меня никогда не было средств купить их.
– Ну что же, сейчас у тебя есть на это средства. Я велю капитанам кораблей, плавающих в далекие страны, привезти для тебя птиц. – Он улыбается. – Мы можем сделать это новым налогом на морские перевозки: птицы для Ее Королевского Величества… А сейчас у меня для тебя кое-что есть. – Он поворачивается и щелкает пальцами. Энтони Денни подходит и кладет на столик объемистый кошель и маленькую коробочку. Генрих подталкивает коробочку ко мне. – Открой.
Я открываю и вижу огромный рубин плоской огранки, посаженный на простое золотое кольцо. Само кольцо мне велико, но король надевает его на большой палец и любуется тем, как играет камень на свету. – Тебе нравится?
– Я в восторге!
– Это не единственное украшение, разумеется. Я отправил остальные в твои комнаты.
– Остальные? Их много?
Он заметно смягчается моему наивному изумлению.
– Да, много украшений, дорогая. И ты можешь выбирать что-то новое каждый день.
Здесь мне не приходится изображать восхищение.
– Мне так нравятся красивые вещи!
– Они лишь отдают должное твоей собственной красоте, – мягко говорит он. – Я хотел осыпать тебя драгоценностями с тех пор, как впервые увидел тебя.
– Благодарю вас, муж мой! О, как я вас благодарю!
Он смеется.
– Похоже, мне понравится осыпать тебя подарками. Ты краснеешь, как роза. Этот кошель с золотом тоже для тебя. Потрать его как захочешь, а потом приходи ко мне за другим. У тебя будут свои земли и рента для твоего собственного дохода. Твой секретарь покажет тебе список твоих имений. Ты станешь очень состоятельной женщиной: тебе отойдут земли королевы-консорта и замок Бейнардс в Лондоне. Ты будешь управлять состоянием от своего собственного имени. А это – просто для того, чтобы у тебя были средства, пока это все наладится.
– Мне бы тоже хотелось, чтобы у меня все наладилось, – замечает Уилл Соммерс. – Только у меня, по непонятной мне причине, все идет на какой-то странный лад.
Все в комнате смеются, а я незаметно взвешиваю на руке кошель. Тяжелый… Если там лежат золотые монеты, что, как мне показалось, и должно быть там, то в моих руках целое состояние.
– Подай мне список, – велит король пажу.
Молодой человек с поклоном подает королю свиток.
– Вот здесь имена людей, которые хотят тебе служить. Я отметил тех, кого тебе надо взять. Но, по большому счету, ты можешь выбирать, кто тебе нравится, самостоятельно. Я хочу, чтобы ты была счастлива, поэтому ты сама будешь выбирать тех, кто станет прислуживать тебе в твоих покоях. Королева сама выбирает себе фрейлин, потому что они окружают ее днем и ночью. Поэтому будет только справедливо, если приближенными королевы станут ее друзья, родственники и фавориты. Королю не стоит в это вмешиваться. Я даже рискну сказать, что одобрю твой выбор. Уверен, в списке приближенных королевы не окажется людей, которые мне не угодны. У тебя прекрасный вкус, и ты сможешь выбрать женщин, которые станут украшением для твоего и моего двора.
Я склоняю голову.
– Только они должны быть хорошенькими, – уточняет король. – Позаботься об этом. Я не хочу вздрагивать при виде своих придворных.
Я ничего не возражаю против его плана наполнить двор хорошенькими женщинами моими руками, как он вдруг сжимает мою руку.
– Ах, Кейт, мы хорошо поладим. Сегодня после полудня мы поедем на охоту, и ты будешь сидеть рядом со мною.
– С удовольствием! – отзываюсь я.
Мне очень хочется сесть на лошадь и проехаться верхом с охотой. Я хочу ощутить свободу погони за охотничьими собаками, несущимися по следу, но прекрасно понимаю, что все будет выглядеть иначе. Я должна буду сидеть в королевском шатре рядом с королем и наблюдать, как на нас выгоняют оленя, чтобы Генрих мог выстрелить, не поднимаясь из своего кресла. Лесничие найдут зверя и выгонят его прямо на короля, а пажи зарядят отточенный болт в арбалет. Королю останется только прицелиться и выстрелить. Он превратил охоту со всем ее азартом и опасностями открытых полей и леса в простой забой скота, как в мясницкой лавке. Королевская охота, некогда бывшая поводом для восхищения простолюдинов, стала простой бойней. Но сейчас это все, на что он способен. Мужчина, которого я помнила сливавшимся в единое целое с лошадью, который за день охоты мог загнать троих коней, – превратился в убийцу, привязанного к стулу, побежденного возрастом и болезнью, зависящего от молодых во всем, вплоть до зарядки своего арбалета.