Выбрать главу

— Хорошо, как мне кажется, — ответил молодой полицейский. — Ясное дело, она спрашивает про Пию, но, скорее, просит что-нибудь о ней рассказать. Похоже, она привыкла к мысли, что мамы нет. Дети в этом смысле мудрее нас.

Затем он снова замолчал.

— Даже не представляю себе, что бы я делал, если бы Эрика умерла, — тихо проговорил Патрик.

Мартин понял, что он подумал о событиях двухлетней давности, когда не только Эрика, но и их неродившиеся близнецы чуть не погибли в автомобильной катастрофе.

— Не знаю, как бы я смог жить дальше, — продолжал Хедстрём. Его голос дрожал от одного воспоминания о том дне, когда он чуть не потерял жену.

— Смог бы, — ответил его коллега, глядя на заснеженный пейзаж, мимо которого они проезжали. — Приходится жить дальше. И всегда есть тот, ради кого стоит жить. У тебя осталась бы Майя. Тува для меня — все, и в ней живет частичка Пии.

— Как ты думаешь, появится когда-нибудь в твоей жизни новая женщина?

Мартин видел, что Патрику нелегко было выговорить этот вопрос, словно он коснулся запретной темы.

— Сейчас мне это кажется немыслимым, но так же немыслимо и думать, что я до конца своих дней буду один, — признался он. — Как будет, так и будет. Пока мы с Тувой заняты тем, чтобы найти баланс в нашей жизни. Пока мы стараемся заполнять пустоту, насколько это возможно. Ведь не только я должен быть готов к новым отношениям — Тува тоже должна согласиться впустить кого-то в свою семью.

— Разумно, — ответил Хедстрём, а затем вдруг ухмыльнулся: — К тому же в Тануме осталось не так уж много девушек. Ты успел перебрать почти всех до того, как повстречался с Пией. Так что тебе придется расширить зону поиска, чтобы избежать повторений.

— Ха-ха, смешно! — сказал Мартин, чувствуя, что краснеет. Патрик преувеличивал, однако в его словах содержалась доля правды. Молин никогда не был классическим ловеласом, но его мальчишеский шарм, рыжие волосы и веснушки почему-то всегда смягчали женские сердца. Однако когда в его жизнь вошла Пия, флирт прекратился. Любвеобильный полицейский даже не смотрел в сторону других девушек, пока она была рядом. Он очень любил ее, и ему ее сейчас так не хватало…

Внезапно он почувствовал, что не в силах больше говорить об умершей любимой. Боль ударила его в солнечное сплетение — жестко и беспощадно, и он поспешил сменить тему. Патрик все понял, и оставшуюся дорогу до Гётеборга они говорили только о спорте.

* * *

Эрика поколебалась минуту, прежде чем нажать на кнопку дверного звонка. Всегда довольно трудно разговаривать с ближайшими родственниками пострадавших, но мать Минны по телефону производила впечатление человека спокойного и открытого. Никакого металла или скепсиса в голосе, столь обычного, когда Фальк связывалась с родственниками во время работы над своими книгами. А ведь на этот раз речь шла не о каком-нибудь давнем деле — история все еще продолжалась!

Писательница нажала на кнопку. Вскоре за дверью послышались шаги, и затем она приоткрылась.

— Добрый день, — осторожно начала Эрика. — Вы Анетт?

— Нетти, — ответила открывшая ей женщина и сделала шаг в сторону, пропуская гостью в квартиру.

«Грустно», — подумала Фальк, едва войдя в холл. И хозяйка, и квартира производили какое-то тягостное впечатление, что, похоже, объяснялось не только исчезновением Минны. Женщина, стоявшая перед ней, казалось, давно отчаялась под гнетом разочарований, которые уготовила ей жизнь.

— Проходите, — сказала Нетти и первой прошла в гостиную.

Повсюду лежали вещи, которые случайно оказались там — да так и остались. Хозяйка бросила нервный взгляд на кучу вещей на диване, но в конце концов просто сбросила их на пол.

— Я собиралась прибраться… — пробормотала она, но конец фразы так и повис в воздухе.

Эрика исподтишка разглядывала Анетт Вальберг, присев на краешек дивана. Мама Минны была почти на десять лет моложе ее, но выглядела как ровесница, если не старше. Кожа у нее была сероватого цвета — видимо, от бесконечного курения, а волосы тусклыми и спутанными.

— Мне только хотелось бы узнать… — Нетти потуже запахнула старую, всю в катышках, кофту — она явно пыталась набраться храбрости, чтобы задать вопрос. — Прости, я немного нервничаю. Нечасто ко мне в гости заходят знаменитости. Собственно говоря — никогда.