— Жена! — воскликнул он, но она не пошевелилась. Алекс не стал тратить время на выяснение, жива она или нет, схватил ее в охапку вместе со шкурами, какими-то тряпками и бросился к выходу. Он почувствовал невероятное облегчение и внезапное дикое желание, когда из груды тряпья, которую он нес, раздался громкий, немного приглушенный храп. Его жена была жива и проспала всю эту безумную ночь.
Мерри никак не хотела просыпаться. Накануне она весь день провела в седле, а перед этим несколько ночей почти не спала, беспокоясь об Алексе. И теперь он явно вознамерился не дать ей выспаться. Она бы так и не проснулась, но неожиданно над ухом что-то завибрировало и сквозь шкуры, в которые она, как обычно, завернулась, донесся громкий смех.
И все же она слишком устала, хотела спать и не реагировала на его неуклюжие заигрывания. Но тут до нее дошло, что ее куда-то несут. Она вспомнила о повозке и решила, что муж хочет вернуть ее туда, откуда взял. Неужели он передумал и больше не желает, чтобы она делила с ним постель?
Очень расстроенная таким развитием событий, Мерри начала выпутываться из плотного кокона мехов и тканей. Приложив некоторые усилия, она сумела высунуть голову и руки. Взглянув на мужа, который прижимал ее к груди, она заметила следы копоти на его лице. А поляна почему-то была ярко освещена факелами.
Нет, только не факелы, поморщилась она и повернула голову, чтобы взглянуть на палатку, из которой ее только что вынесли. Ее глаза в момент округлились, не в силах осознать увиденное, а потом она снова посмотрела на мужа и вскрикнула:
— Это не я!
Алекс моментально перестал смеяться и посмотрел на жену с явным сочувствием. Он не успел ничего сказать, потому что их окружили люди, и среди них Герхард. Потом было несколько минут полного хаоса, когда Герхард старался увести их подальше от огня. Затем Алекс остановился. Мерри ожидала, что теперь-то он уж точно поставит ее на ноги, но Алекс продолжал прижимать ее к себе и только замотал головой, когда Герхард попытался взять у него тяжелую ношу.
— Мы должны проверить, есть ли у вас ожоги, — пояснил Герхард.
— У меня есть несколько мелких ожогов, ничего страшного, — сказал Алекс и взглянул на Мерри. — А мою жену, полагаю, спасли от огня шкуры.
На ее молчаливый кивок Алекс издал вздох облегчения и сел на камень, так и не выпустив жену из рук. Мерри посмотрела на него, на горящую палатку, потом на Герхарда. И тут Алекс спросил его:
— Что случилось?
Тревога на лице солдата моментально сменилась яростью, и он закричал:
— Что случилось? По-моему, это совершенно очевидно! Кто-то поджег чертову палатку. Этого бы не случилось, если бы вы прислушались ко мне и позволили поставить на ночь у палатки часовых.
Мерри поняла, что солдат искренне зол и встревожен и совершенно не боится это показать. Алекс кивнул:
— Да, ты прав, этого бы не произошло. Но почему ты так уверен в том, что это поджог?
Герхард от возмущения даже всплеснул руками.
— Полагаю, вы не настолько глупы, чтобы оставить на ночь зажженную свечу?
— Нет, — согласился Алекс, а Мерри покачала головой. Она точно помнила, что Алекс, перед тем как лечь, задул свечу. Когда она засыпала, в палатке было абсолютно темно.
— Значит, это поджог, — резко выкрикнул Герхард. Он был так взвинчен, что не мог оставаться на месте и начал нервно ходить взад-вперед перед ними. — Это была попытка вас убить, которая почти сработала. К счастью, огонь встревожил лошадей, и их беспокойное ржание разбудило Алана. Он встал, чтобы успокоить животных, увидел огонь и разбудил меня.
— И ты сразу побежал меня спасать. Спасибо, друг.
Герхард отмахнулся от благодарственных слов.
— Конечно, я пришел за вами. В конце концов, это моя работа — охранять вас. Но мне не пришлось бы лезть в пекло, если бы вы прислушались к моим словам и разрешили поставить стражу. Это определенно была попытка вас убить. Теперь и речи не может быть о несчастном случае.
Взгляд солдата скользнул по Мерри, которая так и сидела у Алекса на коленях, и она гордо выпрямилась.
— Я не поджигала палатку.
— Мерри, любимая, — ласково сказал Алекс. Измазанной в копоти рукой он откинул спутавшиеся пряди волос с ее лица. — Мы знаем, что это не ты. Правда, Герхард?
Мерри снизу вверх взглянула на солдата и внутренне поежилась, видя, что он колеблется. Он была уверена, что он готов обвинить ее в поджоге и еще одной попытке убить мужа, но, к ее немалому удивлению, кивнул.