— Я советовал Дэвиду выбирать себе саб попроще, — сказал Ксавьер.
— Он твой приятель?
— Он посещал мои занятия для доминантов. Сам по себе парень неплох, просто еще неопытен, — Ксавьер направился к сцене, но барменша перехватила его, заговорив о какой-то проблеме. Он поднял руку, чтобы она сделала паузу, а затем повернулся к Саймону.
— Сделай мне одолжение и спаси Дэвида. Я присоединюсь к тебе через минуту.
Саймон услышал, как Рона приказала Дому взять что-то из его сумки, и усмехнулся.
— Она властная.
Черные брови Ксавьера поднялись.
— Она ведь нравится тебе? Возможно, в итоге ты и не делаешь мне одолжение.
— Нет, мой друг, это ты делаешь мне одолжение. Однако, поскольку она новичок в БДСМ и в этом сообществе, я был бы благодарен за рекомендацию.
Саймон похлопал его по плечу и направился к тому месту, где Дэвид мог его заметить. Если Дэвид решит его проигнорировать, он не станет вмешиваться. Хотя не то чтобы здесь разворачивалась какая-то активная сцена, которую можно прервать.
Увидев Саймона, Дэвид смутился, однако подошел к нему. Его тело и лицо были напряжены от разочарования.
— Вы — Саймон, да?
— Ксавьер прислал меня, на случай если ты хочешь закончить здесь. Я встречал эту сабу раньше и не против с ней поработать.
— Черт, да. Забирай ее, — Дом нахмурился. — Ксавьер говорил мне, что выше головы не прыгнешь. Теперь я знаю, что он имел в виду.
— Как и все остальное в нашей жизни, это требует практики. У нее есть какие-то жесткие условия или просьбы?
— Никакой крови, никакого анала. Насчет остального она сказала, что решит по ходу дела, и выбрала стоп-слово «Хьюстон».
— Хьюстон, у нас проблемы?
Дэвид усмехнулся.
— Ага.
У нее определенно есть чувство юмора. Саймон благодарно кивнул Дэвиду и сосредоточил внимание на Роне. Предвкушение внутри росло. Он хотел эту женщину с той минуты, как она дотронулась до него. Подобная реакция была абсолютно нелогичной, но он обнаружил, что в жизни, как и в боевых искусствах, его инстинкты редко врут.
Саймон слышал, как Дэвид схватил свою сумку с игрушками и ушел, но не отрывал взгляд от сабы. Он смог захватить ее с такой ловкостью, как и животных, на которых охотился во времена своей юности.
Она развлекалась, закручивая цепи и качаясь на них, как ребенок, и он подавил усмешку.
Подняв глаза, она заметила, как ее Дом уходит.
— Эй, Дэвид, куда ты собрался? Подожди!
Саймон вышел вперед. Медленно.
Она увидела его. И ее глаза расширились.
Отлично.
О, святые небеса, Мастер Саймон. Рона уставилась на него во все глаза, ее веселое настроение тут же испарилось, а сердце, к досаде, ускорило свой темп.
Он оглядел ее своим темным взглядом, согревая теплом. Платье, которое она сняла, лежало в стороне, но она не чувствовала себя почти голой — до этого самого момента.
Опустив большую кожаную сумку на пол, Мастер Саймон снял сюртук и бросил его на стул, оставшись в белой рубашке и жилете. Неторопливыми движениями он расстегнул запонки. Когда они упали на стол с металлическим лязгом, у Роны перехватило дыхание.
Он повернулся, закатал рукава и обнажил мускулистые предплечья.
О, Кром! Подождите. Она попыталась как-то возразить, но слова застряли в ее горле. И Рона, собравшись, повторила попытку.
— Подождите. Вы не… Я не… Куда ушел другой парень, Дэвид?
Мастер Саймон подошел ближе, глядя ей в глаза.
— Другой парень — это Дом, но, возможно, ты запуталась и подумала, что он — сабмиссив, — от его холодного тона по позвоночнику пробежала ледяная дрожь. — Вряд ли в отношении меня ты ошибешься так же.
— Я не думаю…
— Очень хорошо, — оборвал он ее. Он обхватил ее подбородок твердой рукой, и она окончательно замолкла. — Думать — это мое дело, не твое. Твое стоп-слово «Хьюстон». Используй его, если что-то — морально или физически — окажется для тебя чрезмерным.
Она уже была готова прокричать стоп-слово и набрала воздух, чтобы сделать это.
Его лицо окаменело, и она мгновенно передумала.
— Не играй со мной, — мягко предупредил он.
Рона помотала головой. Она даже и не думала. Нет, никогда.
— Мне нравятся эти широко распахнутые глаза, — его взгляд изучающее скользнул по ней. — Честно говоря, мне доставляет удовольствие видеть тебя закованной в цепи.
Эти слова привлекли ее внимание к оковам, и к жару внизу живота добавилась дрожь страха.