– Идём, Лиза. И правда пора садиться.
Лиза Тихая успевает на прощание повиснуть на шее у брата. А потом они с матерью проходят в вагон.
Отхода электрички Тихон не дождался – повернулся и ушёл. Из окна вагона две женщины – одна в возрасте, другая совсем юная – наблюдают, как его широкая спина скрылась в толпе.
Тихон Аристархович не заставил себя ждать. И Варя не знала, рада она ему или нет. Снова накрапывает мелкий дождь. Зонта снова нет. Машину завтра обещали отдать. И что бы Тихому не приехать завтра? Завтра причины для отказа были бы. А сегодня, где их найти? Как?
– Собачьей упряжке привет. – Тихон улыбается так, словно рад встрече. Словно закадычные друзья и не виделись сто лет.
– Только вы, Тихон Аристархович, так изысканно даму приветствуете.
– Ну так я же уникум.
– Доктор, я феномен? – начала Варя фразу из расхожего анекдота. И осеклась.
Но Тихий фразу уже опознал и даже не рассмеялся – заржал. Громко. Искренне. Запрокинув назад голову.
– Жестокая вы женщина, Варвара Глебовна. А всё почему?
– Почему? – спросила Варя немного смущённо. Анекдот всё же на грани фола. Мало ли что Тихий к таким привык. А она сама-то? Сама зачем задаёт такой уровень и тон разговору?
– Потому что десерт не откушали! Исправим?
Варя посмотрела на протянутую ей руку. У него просто огромные ладони. Наверное, даже больше, чем у ее отца. Чем у Кольки. Варя привыкла с детства к обществу больших мужчин. Но Тихон был каким-то особенно крупным. Не размерами. А тем, как она его воспринимала. Остро и нервно. С чего бы?
– Вот что у тебя за манера, Тихон… Приглашаешь девушку в ресторан, когда она только что с работы.
– А чего не так?
– Ты на меня посмотри! – Варя развела руки.
– Посмотрел. – Он только что не облапил ее взглядом – от растрёпанной рыжей макушки далее к оранжево-коричневому шёлковому шарфу, бежевому плащу, синим джинсам и удобным темно-серым кроссовкам. – Меня всё устраивает.
– А меня нет! Люди в ресторан ходят в приличном виде! В красивых платьях! А не в кроссовках на босу ногу.
– Как скажешь. – Он как-то ненавязчиво и ловко подхватил ее под локоть. – В пятницу пойдём при полном параде – вечернее платье, декольте. Декольте обязательно, слышишь?
Варю так ошарашили его слова и натиск, что она позволила усадить себя в машину. И только там уже…
– А не обнаглел ли ты, Тихий? Декольте ему подавай…
– А я галстук одену!
– Надену, – машинально поправила Варвара.
– Надену, – согласился он. – Два. Галстука. Для симметрии к декольте.
И тут она не выдержала. И рассмеялась. И почему с ним так легко? Бывает. Иногда.
И снова в машине пахнет приятно и кожей. И опять «какая-то муть» наполняет салон осенней изысканностью джаза. И опять Варе уютно. И опять Тихон молчит. Но как-то уютно молчит.
– Что у нас сегодня в меню?
– Марго, – усмехнулся Тихон. – В смысле, расстегаи.
– Ого…
– Угу.
Варя улыбнулась незамысловатости их диалога. Собственное хорошее настроение изумляло.
Машина резко перестроилась, и Варю прижало к стенке автомобиля. Сзади раздался громкий сигнал клаксона.
– В ж*пу себе побибикай! – Тихон спохватился: – Извини.
– Ничего. По-моему, в Москве за рулём не ругается только тот, кто не следит за дорогой.
– Это точно! – Тихон потёр левой рукой шею, повёл плечом.
На этот жест Варя обратила внимание еще в прошлый раз. Как врач. Характерный жест. Неслучайный. И сегодня решила спросить.
– Хондроз?
– Чего?
– Ты шею постоянно трогаешь. И плечо. Шейный хондроз? Болит?
Он помолчал, пристально глядя на дорогу. Потом, словно опомнившись, ответил:
– Не. Нет никакого хондроза. Так. Просто привычка дурацкая. У меня ничего не болит.
Не болит. Ноет.
– Варвара, я тебя оставлю ненадолго. Надо кое-что лично проконтролировать.
Варя пожала плечами. Его ресторан, в конце концов. Мало ли. А она хоть в зеркальце на себя посмотрит. Может быть, что-то даже исправит – не оставляет ощущение, что выглядит она так себе. На троечку.
Варя успела припудрить нос, проинспектировать глаза на предмет осыпавшейся туши, нахмуриться по поводу особо непослушных сегодня волос – кончился бальзам. Попробовала на скорую руку убрать пряди в косу. И в этот момент на плечи ей легли большие тёплые ладони. Варя вздрогнула. Как она умудрилась не услышать, что Тихон вернулся?
А потом замерла. Даже дыхание затаила. Его пальцы разобрали наспех сплетённую косу. И принялись…
– Кто так косы плетёт, Варвара Глебовна?
Она не смогла ответить, даже если бы в голову пришли подходящие слова. Вообще, больше всего сейчас хотелось застонать от удовольствия. От того, что его пальцы неспешно трогают голову, перебирают волосы. Он… он что, в самом деле, заплетает ей косу?