– Не со мной.
– Тогда это все пустой разговор. И мне кажется, тебе лучше вернуться к себе.
– Неужто ты просто-напросто выставишь меня?
– Попытаюсь, – он подошел к постели. – Милостыню я не принимаю, Мариана. Она не для таких людей, как я.
– Почему ты считаешь, что это милостыня? – Мариана замолчала, когда его рука коснулась ее обнаженного плеча: кожа сразу вспыхнула под его ладонью. – Как странно, да? Никогда я не чувствовала ничего подобного. Неужели и ты испытываешь то же самое?
Кожа Марианы была нежна, как шелк. Как шелк, который вспыхнул под лучами солнца теплым жаром! Ее запах – нежный и тонкий, как благоухание цветов с легким привкусом лимона, – коснулся его ноздрей, опьяняя сильнее, чем запах опиума, потому что это был ее запах. Луи попытался задержать дыхание, чтобы не вдыхать его, но сердце билось так сильно, что он не мог не вздохнуть полной грудью. Тело Марианы задрожало под его ладонью. Он снова чувствовал себя охотником, а она была жертвой. Мускулы его живота болезненно сжались. Этого нельзя допустить!
– Нет, – проговорил он хриплым шепотом. – Я ничего не чувствую.
– Неужели? – она взяла его руку в свою и приложила к груди. – Ты в самом деле ничего особенного не испытываешь?
Ему пришлось прикусить нижнюю губу, чтобы сдержать стон. Горшей муки, чем смотреть на свою ладонь, лежавшую на ее груди, и не сметь двинуть даже кончиком пальца, нельзя было придумать.
– Позволь мне… уйти. – У меня такое впечатление, что ты все же испытываешь какие-то чувства, Луи. И тебе хочется остаться.
– Да, мне страшно хочется остаться! – Он вырвал руку и резко поднялся с постели. Простыня окончательно соскользнула с Марианы, обнажая тело, и Луи неуклюжими движениями поправил ее. – Но именно поэтому я должен уйти.
Мариана поплотнее закуталась в простыню и встала.
– Нет, уж лучше я уйду. Нисколько не сомневалась, кстати, что ты откажешь мне, но считала нужным попробовать. – Она двинулась к двери, но, взявшись за ручку, обернулась. – Только не думай, что я на этом остановлюсь. Я испробую все возможные способы! Теперь я, по крайней мере, убедилась, что ты продолжаешь испытывать желание ко мне. А значит, должна остаться здесь до тех пор, пока ты не получишь того, чего тебе хочется.
– Бог в помощь, – он пожал плечами и скривил губы в иронической усмешке.
Мариана покачала головой и доверительно улыбнулась.
– Мне не нужна ничья помощь. Ты не причинишь мне вреда, Луи.
Дверь за Марианой закрылась, и улыбка тотчас сошла с ее лица. Почти бегом она пересекла холл, подхватывая на ходу концы простыни, и очень скоро оказалась в своей комнате. Ей не составляло труда предвидеть, какие трудности могут возникнуть с Луи. Но вот заранее угадать, какой будет ее собственная ответная реакция, Мариана не смогла.
Ее трясло с ног до головы. Груди набухли, соски напряглись, кожа пылала, и прикосновение простыни казалось грубым, как наждачная бумага. Ей так хотелось вернуться назад, лечь с ним рядом, прижаться к нему всем телом…
Мариана с брезгливостью подумала, что поведение ее сейчас ничем не отличается от поведения безмозглой самки. Ведь она шла к Луи не ради того, чтобы самой пережить наслаждение. Она шла ради него! Ей хотелось помочь ему справиться с неразрешимой проблемой, хотелось щедро вознаградить его за все, что он сделал для
Нее… Но разве есть что-то плохое в том, что и она сама
При этом испытает удовольствие? Им осталось так мало времени. И не стоит тратить его понапрасну, надо запомнить каждое его прикосновение, каждый вздох и стон.
Надо заполнить память до отказа радостным светом этих переживаний до того, как придет темнота!
Мариана единым росчерком пера подписала последний лист контракта и протянула ручку Луи.
– Теперь твоя очередь.
Он взял ручку и на секунду замешкался, прежде чем подписал все четыре экземпляра договора. После чего передвинул контракт Хендриксу, который присутствовал на совещании в качестве свидетеля, и повернулся к ней лицом.
– До последней минуты не верил, что ты пойдешь на это.
– Почему? Я же сказала, что скорее всего предоставлю тебе решение всех вопросов. – Мариана улыбнулась всем троим адвокатам, что собрались вокруг стола, и поднялась, разглядывая пейзаж, висевший на стене. – Это, очевидно, Ван Гог? Я не ошиблась?
Луи поднялся следом за ней.
– Не пытайся уйти от разговора! Это ведь не шутки: практически, ты передаешь всю корпорацию «Маггинс» в мои руки. Почему ты не оспорила ни один из пунктов договора?
– Потому что доверяю тебе, – просто ответила Мариана. – Я составлю список своих пожеланий и указаний к запуску программы и передам его тебе до своего возвращения в Компаунд.
– А каким образом ты узнаешь, что я их выполнил?
– Мне достаточно знать, что ты честный и ответственный человек. Все твои прежние сделки – доказательство этого.
– Честность в наши дни – совершенно устаревшее понятие, – проворчал Луи.
– Значит, ты, в сущности, очень старомодный господин. – Мариана улыбнулась ему. – Иначе ни за что не выставил бы меня вчера из своей комнаты.
Луи как-то сразу подобрался и покосился на адвокатов, которые были заняты разговором в другом конце комнаты.
– Я надеялся, что твое временное помешательство скоро пройдет, – отрезал он.
– Тебе удалось выспаться?
Луи нахмурился, но все-таки откровенно ответил:
– Нет.
– И мне тоже, – вздохнула Мариана, глядя на золотое поле ржи на картине. – Опять донимали сны… Ты не собираешься спросить у меня, какие это были сны?
– Нет! – по-прежнему резким тоном ответил Луи.
– Это были сны о том, что произошло в беседке, – мечтательно произнесла Мариана. – Ты лежал рядом! со мной, и твои руки сжимали…
– Потише!.. ,
– …мою грудь. Было темно, но я чувствовала, как твои бедра прикасаются к моим, как ты медленно входишь в меня…
– Мариана! – Он снова быстро обернулся к троим мужчинам, которые стояли у стола; голос его мгновенно охрип. – Ты что, с ума сошла? Зачем ты все это вытворяешь?!
– Я просто рассказываю тебе свой сон, – безмятежно улыбнулась Мариана. – Что ты так разволновался? Нас никто не слышит! Или, может быть, ты тоже видел нечто подобное?
Луи процедил что-то сквозь зубы, развернулся на каблуках и вернулся к своим адвокатам. Мариана тоже тотчас отвернулась от картины.
– Была чрезвычайно рада познакомиться с вами, господа. Надеюсь, я подписала все, что от меня требовалось? – Дружный хор одобрения был ей ответом. – Отлично. Тогда я пойду поищу Маггинс и попрошу ее приготовить завтрак. – Она встретила взгляд Луи. – Ты не присоединишься ко мне?
– Боюсь, что не смогу, – как можно вежливее отозвался он.
Мариана двинулась к выходу.
– Что ж, не исключено, что я чуть позже сама присоединюсь к тебе…
– А, вот ты где! – Мариана села на скамью возле Луи и удовлетворенно вздохнула. – Какое чудное утро. Небо такое чистое и голубое, что даже режет глаза, правда?
– Уходи, Мариана! – резко оборвал ее Луи.
– И не подумаю! – нахально ответила она, покачав головой. – Я пришла к выводу, что эта близость очень важна для нас обоих. И буду добиваться ее всеми возможными и невозможными средствами. – Беззаботная улыбка появилась на ее губах. – Я буду как хвостик ходить за тобой, не отставая ни на шаг!
– Неплохо было бы, если бы ты при этом застегнула блузку, – проворчал Луи.
Она опустила голову, посмотрела на расстегнутый ворот, который открывал выемку между грудей, и снова улыбнулась.
– Нет, я не согласна. У меня нет ни одного наряда, который способен вызвать прилив желания, – не считая тафтового платья, которое я надела в первый вечер. А ты как-то обмолвился, что тебе нравится моя кожа. Следовательно, мне нужно приоткрыть ее как можно больше! Разумно?
– Все, что ты сейчас делаешь, – неразумно. И более того, это весьма опасная игра!