— Прислать к вам Пиджона, мистер Блэквуд? — осведомился дворецкий, лицо которого напоминало маску, изображавшую предельную серьезность и благопристойность.
— Нет, сам справлюсь, — отозвался Китинг. — А Гривз здесь?
— Его светлость вернулся несколько минут назад.
— Долго он отсутствовал?
— Его светлость провел дома почти весь вечер, сэр.
— Когда принесли записку для меня?
— Незадолго до наступления сумерек, сэр.
Стало быть, Адам решил подождать. И ждал несколько часов, пока не убедился, что его гость решил пропьянствовать всю ночь. И лишь после этого герцог лично отвез ему записку. По-видимому, у Китинга все же появилась нянька, и в этой роли выступал не кто-нибудь, а сам Адам Басвич. Предположив, что в записке хорошие вести, герцог был готов даже рискнуть поссориться с другом. Хотя обычно он считал, что всякого, кто сам вырыл себе яму, следовало в ней и оставить.
Китинг не помнил, как добрался до комнат, отданных Адамом в его распоряжение, не помнил, как разделся и повалился на постель. Следующей его осознанной мыслью было желание расквасить камердинеру Пиджону нос, если тот не прекратит хлопать его по плечу.
— Сгинь! — буркнул он. — А то выгоню.
— Я у вас не служу, сэр.
Китинг с трудом приоткрыл один глаз.
— Все равно сгинь.
Тут герцог Гривз, тоже оказавшийся рядом, плеснул ему в лицо водой из кувшина.
Чертыхаясь, Китинг вскочил на ноги. Шок от ледяной воды и острый приступ головной боли настигли его одновременно. В ярости зарычав, он бросился на друга, но Гривз уклонился, и Китинг рухнул на пол. А подняться на ноги не успел — Адам поставил обутую в сапог ногу ему на поясницу.
— Лежать, — произнес он бесстрастно.
— Я и лежал, черт побери. В постели! А теперь на проклятом полу!
— Знаете, я никак не могу понять, что бы вы предпочли — нанести удар или получить его. — Каблук сапога стал еще тверже. — Полагаю, что в данный момент вы не в лучшей форме.
— Я, между прочим, в вас водой не плескал, — проворчал Китинг. — Уберите с меня ногу, а то я за себя не ручаюсь.
Спине стало легче.
— Пиджон уже пытался разбудить вас, — сообщил Гривз, отступив на шаг. — Я здесь только потому, что полдень уже миновал, а у вас, кажется, в два назначена встреча.
Проклятия застряли в горле Китинга.
— А давно миновал полдень? — спросил он с беспокойством.
— Сейчас двадцать минут первого. Я велел приготовить вам ванну. А в гостиной чай, сахар и тосты. Помочь вам одеться?
Усевшись на полу, Китинг прислонился к кровати.
— Нет, — ответил он со вздохом. — Спасибо, Адам.
— М-да… Не знаю, что вы задумали, но я полностью за то, чтобы немного пошалить. — Гривз направился к двери. Обернувшись, добавил: — Ровно в час я пришлю к вам Пиджона.
Как только дверь закрылась, Китинг провел пятерней по мокрым волосам. По крайней мере, это всего лишь вода. Несколько лет назад бывали случаи, когда он просыпался в худших обстоятельствах. И он даже сосчитать не мог, сколько раз твердил себе, что пора заканчивать с таким неумеренным пьянством. Ведь раньше ему всегда удавалось помнить о своих обязанностях землевладельца — даже несмотря на свое пристрастие к хмельному забвению.
А теперь ему предстояло завоевать доверие почти незнакомой женщины, и на карту было поставлено десять тысяч фунтов. Но как же болит голова!
— Проклятье! — пробормотал Китинг, с трудом поднимаясь, и тут вдруг понял, что был абсолютно голый.
Китинг грустно усмехнулся. Адам, видимо, ничего подобного не ожидал. Но, к чести герцога, он все-таки разбудил друга.
Не удосужившись разыскать халат, Китинг поплелся по короткому коридору к себе в гостиную. Попавшаяся ему навстречу горничная взвизгнула и бросилась наутек. Китинг же снова усмехнулся, подумав о том, что девицу, возможно, настиг приступ вожделения при виде его наготы.
Он опасался увидеть чугунную ванну, наполненную ледяной водой, однако вода была приятно горячей и над ней поднимался пар. Через пятнадцать минут, сочетая сладкий чай с расслабляющим погружением в ванну, Китинг почувствовал себя гораздо лучше и только сейчас понял, что герцог Гривз, оказывается, ознакомился с содержанием записки…
— Сэр… — послышался из-за приоткрывшейся двери голос Пиджона. — Его светлость говорит, что на прогулку вам надо одеться как полагается. Что желаете — черные брюки или лосины?
— Лосины. И новую рубашку. А также черный сюртук, самый тонкий. Похож я буду в таком виде на джентльмена или нет?