– С каких это пор я должна отчитываться перед вами в своих действиях, сэр?
Хью молча посмотрел на нее в задумчивости, губы не слушались его. Ему следовало отругать ее или хотя бы указать, что он отвечает за ее поведение, пока она остается под покровительством Фредерика Портера. Но вместо этого он с удивлением услышал со стороны свой голос, который к тому же звучал куда добрее, чем ему хотелось:
– Может быть, вы расскажете мне, что вы ищете в Мируте? Возможно, я мог бы помочь...
У Иден округлились глаза, бешено забилось сердце, ее вдруг охватило необъяснимое желание поделиться с ним своими заботами, захотелось, чтобы он утешил ее. Однако в следующее мгновение глаза ее уже сверкали от гнева.
– Нет, – холодно проговорила она. – Мои дела в Мируте никого не касаются, вас в том числе.
Хью показалось, что она окружила себя непроницаемой стеной, такой же, как перегородки purdah, которые скрывали женщин в Большой зале дворца Малраджа.
– С вашего позволения, ваше сиятельство.
Хью безмолвно наблюдал, как она удаляется. Тяжелый узел волос придавал удивительную трогательность ее юной фигурке. Хью думал, что девушка возвращается к танцующим, но она направилась к стоящей в дальнем конце террасы скамейке, ее гордо выпрямленный стан красноречивее всех слов говорил, что она хочет остаться одна. Хью уже было собрался уйти и оставить ее одну, но Иден, еще не привыкшая садиться в кринолине, не рассчитала и опустилась мимо скамейки.
Раздался приглушенный возглас, и Хью с удивлением увидел, как мисс Гамильтон исчезает в белоснежной пене нижних юбок, а один из обручей непочтительно ударяет ее по лбу...
Первым порывом Хью было броситься на помощь, но вместо этого он остановился и от души расхохотался. Иден, безуспешно боровшаяся с нижними юбками, от возмущения не могла вымолвить ни слова, однако через мгновение тоже рассмеялась.
– Должна сознаться, я еще не очень уверенно чувствую себя в этих штуках, – наконец произнесла она. – Когда я приехала в Маяр, я еще носила фартучки и панталончики, там мне было намного удобнее в восточной одежде.
К этому времени она уже справилась с юбками и сидела, как подобает даме. Хью уселся рядом. Иден бросила на него быстрый взгляд из-под ресниц. Она увидела, что он сидит совершенно спокойно, ничто не мучает его совесть, и с интересом рассматривает разросшийся сад миссис Мид. Ее очень удивило, что она не испытывает никакого смущения, сидя рядом с ним и касаясь обнаженным плечом его рукава. А ведь она должна была бы обидеться на него. Вообще-то, честно говоря, он не давал ей повода плохо относиться к себе, если, конечно, не считать непростительного ночного происшествия, когда он поцеловал ее, а потом категорически отказался отпустить в Равалпинди с капитаном Молсоном и его людьми.
При этом воспоминании Иден вздрогнула и замерла. Совсем некстати вспомнилось ей именно это происшествие, ведь граф сидит рядом, а бледная луна освещает его чувственные губы, требовательное прикосновение которых так возбудило ее тогда. Иден опять вздрогнула, вспомнив настойчивость его теплых и твердых губ. Тело Иден выдавало ее, и она изо всех сил старалась унять сердцебиение и утихомирить вздымающуюся грудь. Она чувствовала, как набухают соски, зажатые тесным корсетом, и девушка резко вскочила на ноги.
– Думаю, мне лучше уйти, – холодно сказала она, ненавидя себя за то, что говорит срывающимся голосом. – Портеры начнут беспокоиться, куда я пропала.
– Разумеется, с вашей стороны крайне неосторожно оказаться в компании с человеком моей репутации, – согласился Хью, выражая вслух мысли Иден.
Девушка увидела, как сверкнули белизной в темноте его зубы. Она вскинула голову и отвернулась. Внезапно он схватил ее за запястье, и, хотя ей было очень больно, она с вызовом посмотрела на него. Однако, увидев выражение его лица, она почувствовала, как перехватило дыхание и холодный страх спустился по позвоночнику.
– Предупреждаю вас, мисс Гамильтон, – тихо сказал Хью, он больше не улыбался, – что я собираюсь выяснить, чем вы занимались в Дели, что замышляли здесь в мое отсутствие. Будьте уверены, я не позволю вам разгуливать ночами по улицам цивилизованного города, будто это какое-то феодальное королевство вроде Маяра. Здесь действуют другие законы, и я добьюсь, чтобы вы выполняли их.
– Но ведь я не обязана отчитываться перед вами, не понимаю, как вы добьетесь цели, – с вызовом произнесла Иден и высвободила руку из его руки. – С вашего позволения, ваше сиятельство.
Хью еще некоторое время сидел неподвижно, пока не стихло шуршание ее юбок, глаза его мрачно блестели.
– Будь проклята эта девчонка! – прошептал он, но сердился он не на ее высокомерные слова. Он явственно ощущал те флюиды страсти, которые возникли между ними, когда они сидели рядом на скамейке. Подняв глаза к усеянному звездами небу, граф с досадой выругался и спросил себя, в чем он провинился и чем заслужил появление Иден Гамильтон в своей жизни.
А тем временем в зале раскрасневшаяся и взволнованная миссис Портер ходила взад-вперед между пальмами в больших горшках. Юбки шуршали в такт ее быстрому сердитому дыханию. Что случилось с Иден? Как она могла вот так сбежать, как раз когда неожиданно появился граф Роксбери? А вдруг она на террасе с одним из этих фривольных молодых людей, которые вились за ней весь вечер? Миссис Портер вздрогнула при мысли о том, что подумает его сиятельство о такой неосмотрительности с ее стороны!
– Дорогая моя, слава Богу, ты вернулась! – воскликнула она, когда Иден подошла к ней одна. Веер миссис Портер взволнованно летал. – Ты никогда не догадаешься, кто только что пришел.
– Если вы имеете в виду его сиятельство графа Роксбери, я уже видела его, – сообщила Иден и, вспомнив графа, не удержалась и крепко выругалась на раджистанском наречии. Смысл ее слов, к счастью, не дошел до миссис Портер, а вот проходящий мимо слуга, раджпутанец по происхождению, прекрасно понял ее и вздрогнул так, что едва не уронил поднос с фужерами.
– Уверена, ему захочется узнать, как твои дела, – добавила с живостью миссис Портер. – О, Фредерик, вот ты где! Его сиятельство вернулся! Это ведь замечательно, правда?
– Дорогая, я уже слышал об этом, – отозвался полковник, присоединяясь к ним. – Все только об этом и говорят, правда, хоть убейте, не пойму, почему он так быстро вернулся из Калькутты!
– Я очень надеюсь, что он пригласит Аллегру на танец, – взволнованно проговорила миссис Портер. Ее восторг по поводу неожиданного возвращения графа объяснялся чисто материнским интересом. – Она была еще ребенком, когда он последний раз уезжал из Индии, помнишь? Но теперь... – Мечтательное выражение внезапно исчезло с ее лица и сменилось досадой, когда она увидела, как дочь, уединившись, беседует с лейтенантом Уильямом Лоуренсом у большого зеркала в золоченой раме. – О! – воскликнула она. – Фредерик, немедленно положи этому конец!
– Клянусь Богом, женщина! – запротивился полковник, следуя глазами за взглядом жены. – Я не собираюсь устраивать сцену только потому, что ты выбрала другого мужа для своей дочери! Кстати, в высшей степени неудачный выбор с твоей стороны, – храбро заявил он, пока миссис Портер беззвучно открывала рот и была на грани обморока. – Да-да! Это правда! Роксбери – не самый удачный выбор для моей дочери!
– Мне казалось, ты высоко ценишь его сиятельство! – возмущенно отозвалась миссис Портер.
– Конечно! – Полковник побагровел. – Но Аллегре нужен спокойный, любящий муж, как этот Лоуренс. Брак с Роксбери для нее был бы слишком беспокойным, да и для любой другой женщины тоже, клянусь Богом!
Миссис Портер уставилась на мужа так, будто у того выросли рога.
– Боже мой, – наконец вымолвила она, – я-то думала, ты будешь счастлив, если Аллегра станет графиней Роксбери!
Вид у полковника был крайне смущенный.
– Дорогая, думаю, нам лучше обсудить это наедине.