- Стоп! – произнес рефери и сразу же прозвучал гонг.
Но Климова вновь нарушила правила, продолжив работать кулаками. Степаныч сразу же замахал руками, обращая внимания судей на запрещенный прием. Рефери подбежал, разнял нас, и предупредил соперницу о начислении штрафных очков и последующей дисквалификации, если она не перестанет. Последний и неожиданный ее удар немного выбил меня из колеи.
- Алиска – громко сказал тренер, обрабатывая бровь – она правую руку не до конца разгибает, используй это. Увернись не так далеко и сможешь сразу бить.
Я сидела, пытаясь отдышаться, и внимательно слушала наставления тренера. Врач из команды залепил бровь охлаждающим клеем, боли совсем не чувствовалось.
Гонг! Раунд 3.
Надев капу, я встала, и направилась в сторону Климовой, она шла мне навстречу. Мне нужно было отправить ее в нокаут. Я понимала, если сейчас не начну быстро атаковать, то сил на последующие раунды может не хватить. Всего три минуты, Алиса, продержаться в ускоренном режиме! Злобно хмурясь, я начала бить Климову то по лицу, то по туловищу. Не устояв от такого натиска, она пошатнулась и оперлась о канаты. Не обращая внимания на крики Степаныча, я продолжала наносить удары. Соперница, громко рыкнула, оттолкнулась от натянутых канатов, и мы вместе отскочили в центр ринга. Отступив назад, я наклонилась влево и получила сильный удар по лицу. Вокруг все поплыло, я попыталась прийти в чувства и потрясла головой, широко открывая глаза.
- Стоять на ногах! – отдаленно слышался голос разъяренного тренера.
С левой стороны промелькнула синяя перчатка, и мгновенно почувствовался крепкий удар, я опустилась на колени, голова стала тяжелой. Закрыв глаза, я оперлась трясущимися руками в пол, тяжело дыша и пытаясь удержаться, но карусель вокруг меня разгонялась с огромной скоростью. Мое тело обмякло, слова Степаныча доносились все тише и тише. Как только я упала, сразу же подбежал рефери, и как бы я не старалась - силы покинули меня, и я провалилась в темноту.
ГЛАВА 36.
- Раз!
Мне восемь лет. На улице тепло и ярко светит солнце. Я спешу домой, потому что задержалась после школы. Мы с мальчишками играли в Казаки-Разбойники, Витька с 1 «А» не удержал меня, и мы проиграли, свалившись на землю. Теперь на белых колготках красуется огромная дырка, и выглядывает счесанная коленка. Вот мама будет ругаться! Забежав во двор, я сразу же направилась в дом, мысленно подбирая слова для извинений. Сбросив тяжелый рюкзак с плеч в прихожей, я разулась и зашла в комнату. В глаза бросились красивые пушистые тапочки, которые любила мама – красные с огромными помпонами. Подняв голову, я отступила на шаг назад, и в ужасе застыла от увиденного.
- Два!
Не осознавая, что делаю, я быстро на автопилоте схватила стул, который валялся на полу, поставила на ножки и залезла на него. Обхватив неподвижное тело мамы, я попыталась снять ее, но у меня не получалось, так как веревка была прочно завязана на трубе. Аккуратно отпустив маму, я слезла и побежала в кухню за ножом. Зажав его зубами, я схватила табурет, поставила его на стул и осторожно взобралась на него. Я изо всех сил тянулась своей короткой ручкой к веревке, пытаясь перерезать ее, а другой - поддерживала маму за талию. На ней был мягкий шелковый халат темно-синего цвета, который я так любила. Тело было тяжелым, а рука скользила, постепенно сознание стало возвращаться и на глазах выступили слезы. Немного пошатываясь на неустойчивой башне из стульев, я сильнее нажимала на нож.
- Алиса! – послышался мужской голос за спиной.
Я обернулась, и мои глаза расширились от удивления. Кирилл??? Что он здесь делает? Я взглянула на свои детские ладошки. Этого не может быть!
- Три!
Посмотрев на лицо мамы, которое выражало умиротворение, я потянулась к ней, чтобы погладить по щекам, на которых еще сохранился румянец, но внезапно я стала отдаляться от нее, паря в воздухе. Словно кто-то забирал меня от нее.
- Нееет – протяжно прокричала я, продолжая тянуть к ней руки, и заплакала.
- Четыре!
Я медленно открыла глаза, веки были тяжелыми. Меня сразу же ослепили яркие прожекторы. Я лежала на животе. Надо мной склонился рефери, опираясь на одно колено, и считал. В голове стоял шум, смешанный из разных звуков. Поморгав пару раз и посмотрев вперед, я встретилась со знакомыми голубыми и бездонными глазами.
- Вставай, моя девочка – прочла я по губам Кирилла, стоявшего рядом с рингом.