— Экзамен прямо сейчас примете, или мне до сессии в засаде выжидать?
— Я смотрю, на тебе где сядешь, там и слезешь! — господин Александров сейчас лихорадочно выбирал: что лучше — принципиальность или агрессивные виды Елены Сильвестровны.
До сих пор ему как-то удавалось от неё уворачиваться, переводя всё в шутку. Тем более, что на фоне осады студенток, претензии коллеги по кафедре выглядели блекло.
Но если малолеток с поля боя убра-а-ать…
Видя, как бедняге Квазимодо так жутко приходится себя ломать, девушка сжалилась над ним и, перемигнувшись с высоким начальством, милостиво проговорила:
— Ладно, живите! Буду сдавать, как все! Тем более, понятия не имею, кто эта ваша — мадам Сталлоне!
— Скажи, офигеть! — не сдержалось не очень высокое начальство, — Ну и имечко у неё!
— Вот и правильно! Вот и хорошо! — засуетился ректор, — Обмоем пакт о ненападении так сказать? Я же правильно понял, — он повернулся к другу и со значением сказал, — ТА САМАЯ Солнышкина?
— Не-а! — девушка снова улыбнулась и развязно плюхнулась на пододвинутый ей стул, — Я — Солнцева! А «тех самых» у Евгения Константиновича — весь факультет… И ещё, плюс, как выяснилось, некоторые оппортунистки на кафедре. А я — мимо. Я — человек доброй воли и, вообще, я — за мир!..
***
— А вот скажи-ка мне, Солнцева… кстати, тебя как зовут? — Владимир Степанович, приняв горячительную «трубку мира», кажется, окончательно «поплыл».
— Арина… — начала девушка, но её фамильярно перебили.
— Родионовна она! — господин Александров тоже, кажется, излишне сильно из «трубки» «затянулся».
Столько времени всё на нервах, на нервах! А тут — «дым Отечества в примирительном контексте» да на почти голодный желудок. В общем, курение — зло!
— Я — Владимировна, если вам обоим интересно, — Ариша закинула ногу на ногу. Кажется, она тоже немного «сдала», — А вообще, по-мне, использовать отчество, когда говоришь человеку «ты» — немного отдаёт извращением…
— Значит, на бру-дер-шафт! — слишком экспрессивно обрадовался ректор и, переплетя с девушкой руки, чокнулся с другом, — Облобызаемся, и — на «ты»!
Девушка покорно позволила себя трижды по щёчкам расцеловать, а потом задумчиво пробормотала:
— Ректору — «ты», с самым злым преподом — вместе коньяк пили… Чувтвую, как моя карьера прям как на дрожжах прёт! Эх, жалко мне в универе недолго осталось! Не успею преференций поиметь!
— Ты это… Арина Родионовна! — препод сделал серьёзное лицо и строго икнул, — Не передёргивай! Сегодняшний день когда-то же кончится! А через неделю — у нас с тобой снова семинар!..
— Ариш! — вдруг что-то вспомнив, обрадовался Владимир Степанович, — А почему «Квазимодо»? Мы уж думали-думали… и никак…
— Да, честно сказать, просто на язык подвернулось, — видя, что обоих мужчин и вправду заинтересовал этот вопрос, девушка раздухарилась, — страшненький какой-то Ваш приятель. Прямо скажем, не Ален Делон… Ой, Вы только не обижайтесь! — она по-приятельски потрепала офигевшего препода по ноге, — Надо было соврать, да? Я просто коньяк пить не умею… Ещё и ваш этот отвратительный козий сыр…
— Это овечий! Ты заедай, заедай! — засуетился Владимир Степанович, чтобы его не разорвало от гомерического хохота — такое забавное было сейчас у приятеля лицо!
— С чего это вдруг я — страшненький? — насупился «не Ален Делон», — Я по-мужски красивый! Без этого смазливого лоска! Бабы, между прочим, все млеют…
— Ага-ага! — ректор теперь активно подкладывал другу, действительно, жутко вонючий сырок, — Кушай, наш брутально-красивый Квазимодо! — и, перехватив на себе возмущённый взгляд, примирительно добавил, — Чё уж теперь? Сам видишь — намертво приросло…
— А давайте прозвище сократим! А то, действительно, звучит как-то не очень… Вас мама как в детстве звала?
— Мама евонная о «Квазимодо» не подозревала! Это я тебе ответственно говорю! Я с Жекой в одном дворе вырос! — стал уже совершенно разнузданно похваляться приятель.
— Мама меня «Женечкой» звала…
Девушка внимательно осмотрела профессора, словно примеряя «Женечку» на него.
— Нет, никакой связи! — вынесла она вердикт, — О! Идея! Давайте синонимы в поиск забьём!
Троица внимательно склонилась над телефоном и вдруг ректор зарыдал:
— Господи, сколько аналогов имени!!! Мне очень понравилось «Мурло»!!!
— Вот «Морда» тоже ничего, — видя, что Женечка расстроился и чтоб его хоть как-то от «мурла» отвлечь, примирительно произнесла Ариша.