— Да что вы всё на «мэ»??? Других букв, что ли, нету? — совсем разобиделся «брутал», — Мне, к примеру, «Как сама смерть» понравилось! Даже, в каком-то смысле, мою внутреннюю сущность отражает!
— Знаете, я там хотела Вам на выбор список других кличек предложить, но, смотрю, у Вас, оказывается, совсем нет вкуса! Какая ещё там «как сама смерть»? Это Вы сразу на сессию намекаете?
— Я намекаю на всё! Не нравится мне ваши «мурло» и «морда»! Я к «Женечке» уже привык!
— Так, третьему столику больше не наливаем! — разлила девушка по рюмкам остатки, — А то ещё немного, и он мамочку начнёт звать!..
— Ты кушай, Женёк, кушай! Заедай печаль, заедай! — уже совсем разнузданно пихал ректор другу омерзительно вонючий сыр.
А девушка, глядя, как эти двое солидных мужчин сейчас очевидно совсем уже впали в детство, задумчиво произнесла:
— Интересно, мужики когда-нибудь взрослеют? Или хотя бы преодолевают пубертат? Не удивлюсь, если у вас тут где-нибудь в ящиках спрятана железная дорога или радиоуправляемый танчик…
ГЛАВА 10
— Вау, какие мы хорошенькие! — защебетала Лиза, подскочив к едва стоящей на ногах подружке и подставив ей своё сильное надёжное плечо.
— Передаём с рук в руки, — официально прозвучало из коридорной темноты.
Лиза ойкнула, вглядевшись.
— Добрый вечер, Владимир Степанович, а Вы как здесь?
— Да выловили в ректорате пьяную полу-сотрудницу, — фамильярно похлопав повисшее на подружке тело по плечу, отрапортовал ректор, — Совершенно не умеет пить!
— И сыр весь у нас съела, — донеслось обиженное откуда-то из темноты, — Вы что? Подружку совсем не кормите? Это же форменное безобразие! Она явно не доедает! Весит, если все карточки с мелочью вынуть, как моё портмоне!
— Евгений Константинович! Ах! — Елизавета неосознанно изменила тон с удивлённо-почтительного на томно-млеющий и снова для выразительности повторила, — Ах! Может, зайдёте? Чайку выпьем! У нас, кажется, какие-то булочки есть…
— Для информации! — приобиделся таким вниманием вовсе не к себе самый большой студенческий босс, — Евгений Константинович теперь у нас никакой не Квазимодо! Мы на общем собрании решили, что он теперь у нас — Мурло!
— Его мама «Женечкой» называла, — послышалось невразумительное откуда-то из-под Лизкиной подмышки, — Он когда маленьким был, не знал ещё, что вырастет в страшненького брутала… Поэтому, как понимаешь, безропотно согласился… Пошёл у мамочки на поводу…
— Ну, вот что! — Евгений Константинович решил прекратить этот коридорный диспут, — Тело мы доставили без происшествий. Дальнейшая воспитательная нагрузка — на Вас!
Они очень шумно и многословно попрощались. Особенно заливался распоясавшийся ректор. «Брутал», в основном, молчал. Аринка же, позволив себя небрежно раскидать по кровати, лишь сонно пролепетала: «Адьё!»…
***
— Я не понимаю… — Елизавета, поставив перед подружкой стакан с водой и кинув туда шипучую таблетку, присела на краешек её кровати, — Как ты, вообще, умудрилась в их компанию затесаться?! Квасила весь вечер с ректором и преподом на троих!
— Лизу-у-унь… мне та-а-к плохо-о-о… Наверное был палёный коньяк… Ещё сыр этот жутко вонючий… Ощущение, что эти овцы, вместо сыра, у меня во рту выдавливали своё дерьмо…
***
— Ты, наконец, начнёшь меня осведомлять о твоём вчерашнем милом приключении?!
Прошла уже половина дня, а Арина только-только оклемалась.
Она, после первого пробуждения, заставила себя сходить в душ, но на душЕ… вернее, во всём организме такие кошки скребли… вернее, не скребли, а рассовывали свои экскременты, при этом молотками восторженно отстукивая каждую новую «закладку» у девушки в голове, что пришлось вынужденно вернуться к Морфею.
И вот, наконец, Ариша снова проснулась, снова посетила умывально-душевую комнату и теперь, выпив очередную шипучку, пыталась прийти в себя.
— Да я там, понимаешь… — Девушка понятия не имела, о чём говорить.
Воспоминания были обрывочными и настолько невероятными, что бедняжка опасалась, что всё это — вообще полный бред. Разве может такое случиться, чтобы студентка распивала горячительные напитки с целым настоящим ректором?!
Да Арина до пятого курса его и не видела никогда! Наверное, и дальше бы не увидела. Если бы не так удачно подвернувшаяся подработка…
А Евгений Константинович — третьим?! Господи, да о чём тут вообще говорить?!
— Лизунь, — девушка попыталась аккуратно выведать, что была явь, а что — сон, — Ты не помнишь? Я сюда, наверное, на такси приехала, да? Я что-то метро совсем не помню… Надо же! Откуда у меня деньги на такси?!