А я?
Я просто вроде как здесь.
Одна.
Я потираю мокрое пятно на каменном полу, в то время как одна из людей — Джорджи? Меган? Я не знаю, которая из них — обнажает грудь и начинает кормить своего ребенка посреди разговора с инопланетянкой. Лейла покинула вечеринку; она убежала в свою пещеру со своим парнем-инопланетянином, чтобы сделать с ним детей. Буквально. Она буквально собирается сделать от него детей. Это то, что я все еще пытаюсь осмыслить в своем мозгу. Оказывается, что если мой паразит в груди проснется и начнет мурлыкать, он выберет мужчину, с которым я должна буду завести детей.
Я очень рада, что мой паразит решает быть немым.
Однако Лейла в восторге от того, что «находит отклик». Конечно, это так — теперь она одна из помешанной на детях толпы человеческих женщин, которые поселились у инопланетян. Теперь она вписывается в коллектив еще больше, хотя ей было не так уж трудно с этим. Она замужем за популярным парнем. Она появилась с фруктами. Она берется за все повседневные дела так, как будто они доставляют ей радость. Тебе нужно развести костер? Лейла может это сделать. Снять шкуру с убитого животного? Лейла прямо тут. Приготовить ужин? Стрелы? Гребаные пращи, или снегоступы, или медвежьи капканы, или что еще могут придумать эти подражатели пещерным людям? Лейла может это сделать. Она прекрасно может выжить, потому что учится быть похожей на них.
И они любят ее за это. Местные изучили язык жестов, чтобы разговаривать с Лейлой и заставить ее чувствовать себя желанной гостьей. Я рада, что они приняли ее с такой готовностью, но это также заставляет меня ревновать… что делает меня ужасной сестрой.
Все в племени обожают ее, и они едва могут терпеть меня. Я как вонючий пердун, который задержался в пещере, и все пытаются его игнорировать.
Не то чтобы я могла винить их за то, что они обращаются со мной как с дерьмом — я точно не была мисс Приятной, с которой можно было жить, пока моей сестры не было. Я была вне себя от беспокойства за нее после того, как ее украли, и когда они не позволили мне пойти за ней? Мне было как-то не по себе из-за этого.
Ладно, я была немного задницей.
Ну, больше, чем просто немного.
Но я беспокоилась о кажущейся хрупкой Лейле на этой враждебной, холодной планете. Так что я выместила это на всех остальных. Возможно, я затеяла несколько драк, и ладно, я швырнула несколько вещей в головы людей. Ну и что? Любой другой на моем месте поступил бы так же, будучи неуверенным в судьбе своей младшей сестры.
Они не понимают, каково это — быть такой одинокой, даже в море людей.
Все здесь — часть семьи. Есть счастливые женщины с детьми и мужчины, беззаветно преданные своим дамам. Когда я оглядываюсь, вождь — Вэктал — подбрасывает свою маленькую дочь в воздух и преувеличенно нежно целует ее, просто чтобы рассмешить Тали. И боже, как этот ребенок смеется. Это было бы восхитительно, если бы не заставляло меня чувствовать себя такой кислой внутри. У него есть жена и ребенок. У всех людей здесь кто-то есть.
У меня есть Лейла. Как и в прошлом, я готова оградить ее от мирского зла и переводить для нее, когда кто-то не знает языка жестов.
За исключением того, что я больше не нужна моей сестре.
Испуганная, робкая маленькая Лейла вернулась совершенно уверенной в себе и влюбленной в Рокана.
Это оставляет меня… ну, это оставляет меня сидеть здесь в одиночестве на коврике, вытирая чей-то пролитый напиток.
Я вздыхаю и смотрю на вход в пещеру, чувствуя себя одинокой и в то же время пойманной в ловушку. Я не вписываюсь в круг этих людей, но у меня также нет возможности найти других людей. Здесь нет других людей.
Иногда я задаюсь вопросом, что было бы, если бы я просто взяла и ушла. Будут ли они охотиться за мной, как охотились за Лейлой? Или все они скажут «скатертью дорога», и им было бы все равно, потому что я была сукой?
Я хмуро вглядываюсь в тень у входа в пещеру. Было бы так легко встать и просто уйти, пока все пьяны и веселятся. Но пока я смотрю, светящиеся голубые глаза моргают мне в ответ, и большая, громоздкая фигура появляется из тени у входа в пещеру с копьем в одной руке и мертвым животным в другой. Это охотник, возвращающийся с ночной охоты.
И не просто какой-нибудь охотник.
Это Хассен. Ублюдок, который украл мою сестру. Тот, который решил, что ему так сильно нужна пара, что он просто встанет и, бл*ть, украдет ее.
Он? Он может поцеловать мою толстую задницу.
Хотя взгляд, которым он одаривает меня прямо сейчас? Это говорит мне о том, что ему бы это слишком понравилось. Что он сделает больше, чем просто поцелует ее, если я обнажу ее для его осмотра.