Поздно ночью в окошко старенькой избы на окраине села Вербного Новгородской губернии постучал какой-то путник.
Спустя мгновение в избе мелькнул огонек. Сама собой отворилась дверь избы. Путник оглянулся на кого-то, сказал тихо:
– Жди здесь.
В кусты под забором юркнуло светлое пятно, сверкнули прозрачные волчьи глаза.
Путник бесшумно шагнул в сени, аккуратно прикрыл за собой дверь.
В горнице его ждал небольшого роста пожилой мужчина с абсолютно лысой головой, но с усами и седой бородкой, в длинной белой рубахе до пят.
– Здрав будь, Всеслав.
– Храни тебя Род, Георгий.
Волхв Новгородской славянской общины и Витязь Оберега общин, или, как можно было назвать эту службу по-новому, «оперработник службы вечевой безопасности Рода», пожали друг другу руки, и хозяин кивнул на стол, застеленный чистой скатеркой, на котором в простом подсвечнике стояла свеча.
– Присядем.
Гость, снявший ботинки еще у порога, снял зимнюю куртку, шапку, повесил на вешалку, прошелся по теплым половикам, сел на массивный деревянный табурет. Хозяин принес крынку с молоком и кружки, налил себе и гостю, сел сам. Выпили по полкружки, прислушиваясь к тишине ночи. Всеслав не спросил, почему гость прибыл в столь неурочный час, словно это было в порядке вещей, а Витязь, налитый внутренней силой, позволяющей ему легко справляться с морозом, не торопился начинать разговор. Допил молоко, поставил кружку на стол.
– Это состоялось, владыко. Они восстановили Лик Беса.
– Да, я слышал. Где именно это произошло?
– Там же, где стоял Храм. Врата уцелели, как и демон Ягья. Остался жив, к сожалению, и маг Храма.
– Хрисанф?
– Он и руководил ритуалом восстановления модуля. Кстати, им удалось оживить Евстигнея, который по их заказу вырезал Володарь с руной Силы.
– Как им это удалось?
– Не знаю. Мы упустили из виду эту возможность.