Аня тихонько постучала, чтобы не вызвать гнев, никто не любит, когда кто-то подслушивает.
— А укротительница, заходи, не бойся. Кофе? Хорошо, поставь и свободна. Сегодня вечером зайдёшь в кабинет, а то я про тебя всегда забываю.
Девушка поставила чашку перед шефом и улыбнулась, вторую чашку взяла с подноса и …
Руки задрожали, чашка начала предательски звенеть.
— Смотри Ермак, девочка моих псов не боится, а тебя испугалась, страшный ты как волк! — засмеялся Назар Палыч, однако он заметил, что девушка преобразилась, пропали цветные патлы, она оказалась очень хорошенькой.
— Простите, я не боюсь, просто никогда кофе не подавала, — Аня улыбнулась и не поставила чашку перед гостем, а протянула. Он взял блюдце с чашкой, и они перестали дрожать. Случайно или специально он прикоснулся к её руке и его, как током прошибло.
Аня стояла перед отцом, глядя в светлые глаза, стараясь рассмотреть этого человека, не веря своей удаче, или несчастью, время покажет, чем обернётся эта случайная встреча.
Долгий взгляд девушки не смутил мужчину. Он отхлебнул кофе и улыбнулся.
Седой, очень коротко стриженный, загорелый, накаченный как рестлер, голубые глаза и короткая белая бородка. На лбу и щеке шрам. Аня чуть было не протянула к нему руку, чтобы прикоснуться, но опомнилась.
— Простите, — выбежала, сердце чуть не выпрыгнуло. Отец ей показался таким могучим и красивым, если он в молодости был хоть немного похож на себя нынешнего, то мама дура. Такой мужчина кому угодно голову вскружит.
— Я не понял, Антон, это что сейчас было, ты мою девочку околдовал? — хмыкнул Назар Палыч.
— Впервые встречаю такую смелую, никто так со мной не обращался, руку к лицу протянула, видел? — самодовольно сказал Ермак, он знает, что производит на женщин неизгладимое впечатление, но они его боятся. Все, кроме этой.
— Поразительная девчонка влетела в мою машину без трусов, её банда на Кутузовском гнала, чтобы изнасиловать, но она сбежала. А потом собак моих приручила. Отмыли, оказалась такая красавица, породистая.
— Твоих волкодавов?
— Ну да, представляешь? Испортила собак, они за ней, как щенки ходят!
— Да уж. Везёт вам с женщинами, Назар Палыч.
— Не очень, если вспомнить Люсю и Марину, не очень.
— Простите. Я всё понял, за несколько дней управлюсь, мои ребята всё сделают в лучшем виде. Простите, на Кутузовском-то где именно?
— Какой-то дом с аркой.
— Всё, не буду вас задерживать. Позвоню.
Антон Андреевич встал во весь свой рост, расправил плечи в удобном, и очень стильном костюме. Вышел.
Глава 6. Заноза в моём сердце
Хотел уже сесть в свою машину, но вспомнил о собаках, приручённых новенькой подопечной Назара. Аня, накинув куртку, вышла, чтобы отдышаться, и в вольере обнималась с Диком. Антон подошёл, собаки почуяли угрозу и грозно зарычали на мужчину.
Светленькая девушка, вроде ничего необычного в ней нет. Личико правильной формы, прямой нос, тёмные брови, она забавно приподнимает их, точно, как эти волкодавы. Тёмно-синие глаза, пухленькие губы. Ангела во много раз красивее и изысканнее этой девчушки. Но взгляд Ани, взгляд. Она смотрит не на него, а вглубь, в душу, чувствуется, что она сейчас читает его как книгу, каждую его эмоцию. И он уже поддаётся её гипнозу. Ещё мгновение и начнёт проситься к ней в клетку с собаками.
— Как тебя зовут, куколка?
— Аня, Анна! — она, приподняла бровь и очень внимательно посмотрела в глаза Ермаку.
— От твоего взгляда у меня мурашки по спине, ты что со мной делаешь? Девочка? Не стоит так смотреть на взрослых и злых мужчин.
— Простите, вы напомнили мне отца.
— Отца?
— Да, но я его никогда не видела.
— Вот так дела. Хотел тебе руку протянуть, но вижу, твоим защитникам не нравится, когда кто-то тебя трогает, — он снова внимательно посмотрел на Аню, словно начал что-то подозревать.
— Да, они такие. Извините, мне надо выйти, если я при вас открою вольер, то не удержу, они кинутся на вас. До свидания, очень приятно было познакомиться. Вы красивый! Очень красивый.
Она сидела в клетке, под защитой псов, и сказала всё, что думала о нём. А ему от этих слов чуть крышу не снесло.
— До свидания, Анечка…
Антон медленно пошёл по аллее к машине, несколько раз оборачиваясь и долго смотря на Аню. Она первая женщина, которая вот так сказала ему то, что думает.
— Да кто же ты такая, Аня? Заноза в моём сердце теперь. Вот ведь отца напоминаю.
Завёл машину и уехал.
Вечером Аню позвали в кабинет шефа. Она увидела отца, и теперь в Москве ей делать нечего, так что к Назару Палычу вошла в кабинет довольно смело. И тут поняла, что ни разу толком на своего благодетеля и не смотрела. Сегодня, подавая кофе, всё её внимание было приковано к Ермакову. Они встречались несколько раз за эту неделю, но всё время издали Аня замечала, что за ней наблюдают.