— Очень хорошо понимаю. Эти мужчины в принципе такие. Но со своими женщинами они как щеночки. Обожают, ласкают, и дарят дорогие подарки.
— Ты стала такая красивая. Я на твоём фоне, как моль. Он на меня и внимания не обратит.
— Мам, не бери в голову. Пару дней по салонам. Купим тебе стильную одежду, ты же красавица. Это я твоя бледная тень.
— Боже, я такая идиотка. Как мне сейчас с тобой хорошо. Доченька, милая моя. Прости.
И снова слёзы. Женщины обнялись, впервые за всю жизнь, обнялись и плакали от счастья, что они, наконец, стали близкими.
— Мама, я тебя понимаю, очень хорошо понимаю. Ну так что, по салонам?
— Я его боюсь!
— Он страшно обаятельный. Ты обязана его соблазнить!
— Аня! Ты что такое говоришь?
— Мама, у меня жених, которого я люблю, и Антон всё ещё думает, что меня любит, поэтому ты обязана влюбить его в себя, иначе моё сердце разрывается, зная, как он страдает. Ведь, на самом деле, он всё ещё думает о тебе. Понимаешь, какой у нас театр абсурда, без тебя?
— Да уж. Тогда я готова. Но, сделай из меня женщину, в его стиле. Он поди с такими общался, что я для него как из деревни.
— Видела бы ты меня, когда я с ним впервые встретилась. Он не смотрит на лоск. Он смотрит на тебя и ждёт твою страсть.
Женщины ещё долго разговаривали, поражаясь, как же они жили-то раньше, без этих секретов, общения и заботы друг о друге.
Глава 20. Всё ложь, чёрт, не верь мне, Аня! (18+)
И вот теперь, больше, чем через двадцать лет, встреча, которой она боялась всю жизнь, но она осознанно идёт к нему. Только бы не оступиться и не спугнуть удачу, надеясь на оставшиеся крохи той старой страсти.
Леся поднималась по ступеням очень медленно. Если бы не дочь и чувство вины перед ней. То она бы и не решилась на этот отчаянный шаг. Или это самообман, может дочь тут ни при чём. Последние ступени дались совсем тяжело, хотелось сбежать, но любопытство не дало шанса. Она постучала.
Двери открыла Анна, такая красивая и уверенная в себе. Она уже приручила этого зверя, по имени Антон Ермаков. А Леся пока только входит в клетку ко льву, дочь тут же сбежала.
Ермаков красавец. Она и раньше его любила, по-детски, наивно, хотя многое в нём раздражало. Клубок противоречий.
И вот теперь, это высокий и очень крепкий мужчина, нет, не просто крепкий. Он накаченный, загорелый, седой, и всё такие же голубые глаза. Леся смутилась, но поздоровалась и протянула руку. Он не сразу, но ответил. Её пробило током, если они продолжат так стоять, то после извинительной части, ей придётся уйти. А уже не хочется. Третий год без секса, после смерти Димы, а она же ещё очень молода, всего сорок с хвостиком. Надо попытаться, нельзя просто так оставить этого мужчину снова.
К счастью, выручил свист чайника на плите. Но она решила сделать кофе, суетилась у машины, так умело с ней справлялась. Босиком, в тонких кружевных чулках. Узкая юбка с высоким разрезом, почти до самой попы. Иначе в такой одежде и ногу на ступеньку не поднять. Она стройная, тонкая талия, но бёдра и грудь напоминают, что она уже не девочка. Чёрные сияющие волосы уложены волнами. Эти женщины, словно сошли с обложек американских модных журналов пятидесятых годов. И Анна такая же, и Леся.
Антон поймал себя на мысли, что заворожён её движениями. Она остановилась, спросила что-то про корицу, приподняла бровь и улыбнулась. Антон пропал.
— Леся, ох Леся. Твоё имя для меня как мантра. Стоит повторить, и я уже как тот пацан.
— Кофе подождёт.
Антон поцеловал её. Леся ответила. Очень страстно.
Громила Ермаков подхватил Лесю на руки, как пушинку и понёс в спальню. Положил на кровать и начал медленно расстёгивать тонкую блузку. Он не спешил. Повернул её на живот, расстегнул молнию на юбке и лифчик. Снова развернул к себе, она смотрела на него и не мешала.
Снял юбку, потом чулки, медленно скатывая с каждой ноги. Так хотелось поцеловать её красивые пальцы на ногах, но боялся напугать, просто погладил ступни, словно согревал.
Теперь медленно снял кружева: трусики и лифчик. Как и много лет назад, Леся лежит перед ним совершенно голая, такая манящая и улыбается. Она протянула к нему руку, и привлекла к себе, как был, в одежде наклонился и поцеловал её в губы и замер в нерешительности.
Леся встала перед ним и начала раздевать, чтобы не спугнуть зверя.