— Алдания прислала портрет одной из своих инфант, Исабель.
А дев на выданье в алданской монаршей семье не меньше дюжины, как принцесс крови, так и королевских племянниц, коих тоже можно выгодно продать… тьфу, то есть выдать замуж за границу. К тому же не секрет, что Алдания имела виды на Империю и была совсем не против воспользоваться творящимся там хаосом, но находящаяся между ней и союзом Вальсия существенно поумеривала ей пыл.
— И как кандидатка в невесты?
— Юна, но в меру. Хорошенькая, если, разумеется, художник ей не польстил. Рыжеволосая, как большинство в роду Милагро. Образование традиционное для девушки ее положения.
— И никакого дара? — не удержалась я от шпильки.
— Дезире, богов ради, какой дар? — княгиня на секунду возвела взор к потолку. — Не знаю, где Александр понабрался подобных глупостей и с чего вообще решил, будто одаренные наследники престола — это благо для страны, но на примере Лин он должен был убедиться, что рисков тут явно больше, чем пользы.
— Ну, у каждого свои тараканы, — заметила я.
Мы еще немного посидели, беседуя о всяком и разном, затем я извинилась и вернулась в свою комнату. До вечера я наслаждалась блаженным ничегонеделаньем, то бишь попросту валялась на постели, читала книгу и старалась поменьше занимать голову размышлениями о привидениях, источниках и Ренье — вот уж чего за последние дни хватило с избытком. Перед ужином на связь вышел Фабиан, сообщил, что они устроились на месте со всем положенным высоким гостям князя комфортом, что Александр уже лично навестил его и Мортона, осведомился о леди Ренье и обо мне и заверил, что с нетерпением ждет встречи на балу. Многозначительно ухмыляясь, приятель сказал, что по поводу развалин в Герре князь особо не расстроился, куда больше его заинтересовал Департамент как таковой и полномочия этой организации на территории чужих королевств. Потом Фабиан ухмыляться резко перестал, посерьезнел и, понизив голос, уточнил, как тут устроились мы. И под «мы» в виду имелись, думать надо, отнюдь не я или Саффрон.
Не вдаваясь в подробности, я уверила, что все у всех замечательно, приняли нас радушно и жаловать нам категорически не на что. Призраков в доме Алесских точно нет, все остальное на должном уровне.
Мы поужинали в малой столовой с Жеммой и Ханной — сестры Ренье расселись по разным сторонам стола и почти что демонстративно игнорировали друг друга на протяжении всей трапезы, — а после отправились готовиться к походу в клуб. Я отдала предпочтение брючному костюму в мелкий синий горошек — свободные штаны и легкая безрукавка с открытыми плечами. Наряжаться как-то по-особенному, привлекая внимание клубных завсегдатаев и любителей завести необременительное знакомство на одну ночь, не хотелось совершенно, не знаю, как там Ханна и Фреа, но я сегодня твердо намерена отдохнуть, выпить немного и послушать музыку.
И еще дождаться Рома. Неохота выглядеть в его глазах легкомысленной вертихвосткой в мини.
Хотя мини в наличии было. Даже не одно.
К умеренному моему удивлению, Фреа оделась в коротенькое белое платьице — и откуда оно только взялось в гардеробе приличной леди? — но, по крайней мере, без декольте и прочих вырезов в интригующих местах. Куда сильнее удивило присутствие Катерины, собравшейся вместе с сестрой. Заметив наши с Ханной вытянувшиеся лица, Катерина не терпящим возражений тоном заявила, что, как бы там ни было, она будет сопровождать Фреа, остальное не ее заботы.
Что ж, будет так будет.
В десять часов вечера в клубе уже было шумно, людно и местами даже пьяно, чему немало способствовал завтрашний бал — пробыть на оном обязательно не меньше часа, после чего далеко не каждый сможет поехать на следующее увеселительное мероприятие, — и съехавшаяся в столицу знать, на ближайшие пару-тройку дней увеличившая количество посетителей. Кругом в основном молодежь, знатная и просто состоятельная, и местные нелюди, успешно сливавшиеся с первыми. Столик нам нашли сразу исключительно благодаря Ханне как почетному клиенту. У бара почти все занято, нет ни одной свободной кабинки-закутка для желающих посидеть в более приватной обстановке, на танцполе, как говорится, плюнуть некуда, в кого-нибудь да попадешь, голоса и взрывы смеха соревновались в громкости с музыкальными битами.
Выражение лица Катерины при виде сборища сего стало непередаваемым. Мне казалось, хуже, чем при визите к чете Блайски, быть не может.
Ан нет, всегда есть к чему стремиться.
Состроив бесконечно брезгливую, глубоко возмущенную гримасу оскорбленной в лучших чувствах невинности, Катерина попыталась, перекрывая общий шум и музыку, донести до сестры все глупость и неуместность их присутствия в этом рассаднике пороков, но Фреа с каким-то детским восторгом огляделась, едва пригубила принесенный официантом коктейль и заявила, что целую вечность не танцевала. Вскочила и, не дожидаясь ответа Катерины, упорхнула в самую гущу народа, мерно двигавшегося на танцполе. Ханна посидела несколько минут и тоже убежала, здороваться с кем-то из многочисленных своих друзей и знакомых.