— Ну хоть это ты признаешь!
— …но это не означает, что я готова по команде прыгнуть в твою постель и вообще размениваться на легковесные отношения, которые ни к чему не приведут. Ты же встречался с Дезире, или как там называются такие скоротечные романы ради секса…
— Да не встречались мы с Диз! — Фабиан даже руками в раздражении всплескивает. — Мы только дружим, и все!
— Но мне показалось… — я опять растеряна, озадачена. — Еще тогда, на станции в Герре, когда мы только прибыли…
— Это был обычный спектакль. Да, я хотел вас всех позлить, а Диз подыграла. Мы иногда изображаем пару,
когда приезжаем ко двору, чтобы у Александра было поменьше соблазна бегать за Диз, но настоящие романтические отношения нас не связывают и не связывали никогда, мы не спим вместе, не спали и не собираемся, — Фабиан отворачивается от меня к двери, устало проводит ладонью по лицу. — Если ты закончила с туалетом, то будь добра, уступи ванную, мне тоже надо переодеться.
— Да… еще минуту, пожалуйста.
Ведун выходит, и я беру длинные перчатки, надеваю, поворачиваюсь к зеркалу. Во имя Девы моря, все это время я полагала, что Фабиан и Дезире состоят в тех странных свободных отношениях, где оба партнера встречаются — и спят — не только друг с другом, но и с кем захотят, не упрекая при том и не ревнуя, а на самом деле получается…
— Должно быть, забыла уже о нем?
Вздрагиваю, увидев в зеркале пожилую женщину в черном одеянии, закрытом настолько, что взору предстает лишь ее бледное, изрезанное морщинами лицо. Голову ее венчает массивный чепец из тех, что носили дамы несколько веков назад, — прежде я видела такие лишь на картинках да в музее. Она стоит позади меня, поджав тонкие губы, хмурится, глядя с суровым, злым неодобрением, и по зыбким очертаниям ее, по отсутствию плотности в ее теле я понимаю — она призрак.
Одно из тех привидений, о которых предупреждали ведуны.
— Забыла, пташка легкокрылая да беспечная, — произносит женщина удовлетворенно. — Но он не забыл. И передать велел, что ему не нужно видеть тебя или подле быть, чтобы знать, где ты, что делаешь и с кем говоришь. Будь покойна, уж он-то своего добьется.
Она об Эдмунде?
Оборачиваюсь резко, но позади уже некого, ванная пуста.
Собрав свои вещи, возвращаюсь в спальню, позволяя Фабиану подготовиться к балу, все равно он тратит на это куда меньше времени, чем я, даже меньше, чем Элан. Наконец мы покидаем апартаменты, спускаемся на первый этаж. В одном из коридоров нам встречается Его милость князь Александр с несколькими сопровождающими — я узнаю его по копии портрета, виденного еще в Вальсии. Ведун кланяется, представляет нас, я приседаю в реверансе — не слишком глубоком, подчеркивая свое положение не только гостьи, но и той, чье происхождение несравнимо выше, древнее князей из правящего Дома Брийска. С удивлением отмечаю, как Фабиан называет меня своей спутницей, не невестой лорда Данмара, даже не просто леди Ренье, однако не возражаю. Понимаю, мы сами создаем себе сложности, сами порождаем недомолвки и недосказанности, запутываем других и сами путаемся все сильнее, увязаем, будто в трясине болотной.
Эдмунд по-прежнему следит за мною — ни к чему было подсылать очередного призрака с напоминанием, словно я и впрямь могу о том забыть.
Мне действительно нравится Фабиан, нас влечет друг к другу, как бы я ни сопротивлялась, что бы там себе ни думала. Мне приятно его признание — безусловно, это не признание в любви, но о какой истинной, крепкой любви может идти речь после недели знакомства? — я сама уже размышляла, как было бы неплохо начать учиться, жить самостоятельно…
Встречаться с мужчиной по моему выбору и не думать, что нам надо непременно пожениться в срок, а ровно через девять месяцев после свадьбы подарить роду наследника.
И лишь богам ведомо, сколь соблазнительны, заманчивы мысли эти.
Мы идем в зал кружным, более долгим путем, как поясняет неохотно, вскользь Фабиан, попадаем внутрь через другой вход. Танцы уже открыли, несколько пар — среди леди Грейн и Его милость, хотя и с разными партнерами — вальсируют в ярком сиянии люстр.
— Ну наконец-то! — перед нами останавливаются Катерина и заметно запыхавшийся Элан, сестра смотрит зло, возмущенно, брат укоризненно. — Я уж было решила, что ты и вовсе сбежала в Лидию или сразу в Лиру.
— Зачем? — удивляюсь я.
— Не знаю. Замуж вот за этого выскочить, — Катерина небрежным жестом указывает на Фабиана. — Раз уж сам князь полагает тебя его спутницей.