К тому же в этом сезоне мне хватало матримониальных планов Мортона, обернувшихся не пойми чем, Фреа с Фабианом и неуловимого Рома.
О прибытии ладьи сообщил один из работников станции, приехавший верхом ближе к полудню. Он же заново оценил размеры и вес багажа Ренье и осторожно заметил, что едва ли максимальная грузоподъемность МЛ-18 рассчитана на… э-э… этакое количество барахла. Действительно. Трюм ладьи невелик в принципе, да и Александр ухитрился приобрести самую маленькую модель из всех возможных, туда хочешь не хочешь, а много не запихнешь.
Я вздохнула и, оставив Саффрон кокетничать с работником, поднялась на второй этаж. Нашла Катерину, читавшую в гостевой спальне — ага, «два Фи» опять, поди, или в мастерской Фабиана заперлись, или в саду укрылись, — и изложила девушке суть проблемы, заодно сразу предложив решение. Пусть делит багаж на то, что действительно необходимо и не вызовет ненужного перегруза, и то, без чего они с сестрой пока прекрасно обойдутся, и первое доставят на ладью, а второе полетит позже обычным рейсом. Катерина смерила меня глубоко возмущенным этакой кощунственной идеей взором, отчетливо скрипнула зубами — ну да, работа по разделу имущества целиком и полностью ложилась на ее хрупкие плечи, ибо привлечь к этому делу Фреа возможным не представлялось, — отложила книгу и спустилась в холл. Через полчаса стало ясно, что сортировка одежды и прочего затянется надолго, поэтому я отпустила работника, попросив позаботиться о ночлеге для команды ладьи и прислать нам экипажи завтра с утра. Затем, несколько раздраженная нежданной задержкой — демоны побери, теперь прилетим ведь впритык к этому дурацкому балу! — взяла в своей комнате «переговорное» зеркало, запихнула его в сумку и на «звезде» отправилась на опушку леса.
На природе и свежем воздухе думалось лучше.
И призраков можно не опасаться.
Поставив «звезду» под сенью крон так, чтобы ветви заслоняли меня от прямых солнечных лучей, я поудобнее устроилась на сиденье, достала зеркало и связалась с Флорансией. Отчет леди Евы, нынешней главы флоранского ведунского корпуса и по совместительству невесты короля Ричарда, правителя Флорансии и старшего брата Ли, не особо меня вдохновил.
Итак, покопавшись в книгах, а пуще того расспросив знакомых и знакомых знакомых, в том числе нечеловеческого происхождения, Ева выяснила, что как таковые сдерживающие печати существовали уже много веков, правда, не в нашем мире — в Огненном. С их помощью демоны издавна запечатывали носителей потенциально опасного дара или обладателя слишком уж больших сил. Впрочем, применяли печати не часто, обычно в случае крайней нужды, при отсутствии других вариантов, поскольку наложение печати на чистокровного демона требовало немалых сил и сноровки и все равно могло не дать желаемого результата. Печать оказывалась нестабильна, чувствительна к внешним источникам энергии, и силу самого демона порой не столько блокировала навсегда, сколько сдерживала в течение непродолжительного времени. О запечатанных людях информации не было, вероятно, потому что до Ренье никто и не пытался наложить печать на будущего ведуна, да и кому бы вообще пришло нечто подобное в голову?
Тем более когда для успеха требовался собственно демон.
К счастью для Ренье, у него-то как раз все необходимые материалы в наличие были.
Экранирующий амулет в обязательную комплектацию сдерживающей печати не входил, однако, по всей видимости, в случае Фреа выполнял функцию маскировки как для печати, так и самой девушки от призрака. Мортон полагал, что связь Эдмунда с Фреа основывалась на пробуждающемся даре девушки и кровном родстве. До первого всплеска дар словно дремал чутко, готовый в любой момент проснуться и показать себя во всей красе, печать же погружала его в подобие летаргического сна, делая носительницу невидимой для неупокоенного предка. Пока неясно, правда, почему именно Эдмунд и почему вторая дочь, что это дает привидению и каковы будут последствия для ныне здравствующих Ренье, с чего вдруг связь вообще образовалась… не проклял ведь там кто-то кого-то в стародавние времена? А что? Иные проклятия вещь стойкая, живучая на диво, такие причинно-следственные связи создает, что залюбуешься поневоле.
Особенно когда они тебя никак не касаются, ага.
— Я тебе так скажу, Диз, — подытожила Ева, закончив свой рассказ и выслушав мой, — мутная эта история, мутная. С Ренье вообще редко что бывает чисто, гладко и прозрачно, а уж когда корни уходят в настолько глубокое прошлое, что даже призраки до сих пор упокоиться не могут, то… — Ева умолкла и покачала головой, предоставляя мне возможность самой додумать.