― Не буду скучать по тебе? Как ты можешь думать, что я не буду по тебе скучать? Я скучаю по тебе уже сейчас. ― Он проводит ладонью по моей обнаженной руке, сжимает в кулаке ткань моего платья. Я чувствую, как мое предательское тело, мое сердце жаждет прижаться к нему. ― Каждый день, когда я не рядом с тобой, я скучаю по тебе. Каждый день, когда ты не в моей постели, когда я не целую тебя, я чертовски скучаю по тебе, Руби.
Каждое слово ― как кол в сердце. Прекрасно. Разрушительно.
― Чарли, не делай этого.
Отшатнувшись от него, я пытаюсь закрыть багажник, но его массивная рука перехватывает крышку прежде, чем я успеваю ее захлопнуть. Потянувшись внутрь, он берет сумку и ставит ее на землю.
Я смотрю на него, потом ругаюсь, потому что оставила ноутбук в доме.
Я тычу пальцем в его железную грудь.
― Я ухожу, ковбой, и ты не сможешь меня остановить.
Его глаза вспыхивают.
― Черта с два я не смогу.
Не обращая на него внимания, я поворачиваюсь и иду к дому.
― Ранчо «Беглец».
Глубокий, рокочущий голос позади меня заставляет меня замереть на месте.
― Не надо. ― Я зажмуриваю глаза, пытаясь игнорировать его слова. Если он продолжит, я брошусь в его объятия и никогда не отпущу.
Я слышу хруст гравия, прежде чем передо мной появляется широкоплечий Чарли.\
― Ты хотела знать. ― В его тоне звучит отчаяние, настойчивость, которой я никогда раньше не слышала.
― Больше нет. Слишком поздно.
Он вздрагивает, словно я вонзила нож ему в грудь.
С бешено бьющимся сердцем я взбегаю по ступенькам крыльца и вхожу в дом. Я не могу позволить ему сделать это, особенно теперь, когда я знаю о Мэгги.
Слишком глубоко.
Мы оба увязли по уши.
Доски пола скрипят, когда Чарли мчится за мной.
Внутри воздух насыщен солнечным светом и горным воздухом. Я хватаю ноутбук со стойки и прижимаю его к груди, как щит.
― Я не хочу знать, Чарли.
Он стоит в дверном проеме, уперев руки в бока. На его лице разворачивается битва, эмоции сражаются друг с другом.
― Черт, но я все равно тебе скажу. ― Он задерживает дыхание, а затем произносит: ― Ранчо называется «Беглец», потому что я любил женщину, и она умерла.
― Нет. Нет. ― Я качаю головой и отступаю от него. От его признания, от ужасного выражения его лица и особенно от бешеного биения моего сердца. ― Чарли, не делай этого…
― Я любил ее, она умерла, и я потерял рассудок. Я приехал сюда. Я хотел забыть, поэтому убежал от всего и всех. ― У него перехватывает горло. ― И ты ― первая, к кому я захотел бежать за последние десять лет.
О боже.
Меня трясет. Я опускаю ноутбук обратно на стойку, чтобы не уронить его.
Чарли с грозным выражением лица направляется ко мне. Грубые руки хватают меня за плечи. ― Я спросил тебя, чего ты хочешь после нашей первой ночи вместе. И ты сказала ― лето.
― Именно так. И мы это сделали. ― Мои глаза наполняются слезами, к горлу подступает комок. За все, что этот мужчина сделал для меня, я никогда не смогу отплатить ему. ― Ты подарил мне прекрасное лето, Чарли, и я навсегда сохраню это воспоминание.
Его глаза не отрываются от моего лица.
― Теперь моя очередь сказать тебе, чего я хочу.
― Мне все равно, чего ты хочешь.
Боль отражается на его лице.
― Ты лгунья.
Я пытаюсь вырваться из его крепкой хватки.
― Отпусти меня. ― Мое тело гудит, воздуха в легких не хватает.
Его глаза на мгновение закрываются, грудь вздымается.
― Я хочу тебя, Руби.
― Я не нужна тебе, ― шепчу я, заливаясь слезами. Отчаяние, головокружение от неверия. ― Чарли, я не подхожу тебе, понимаешь? Наши отношения должны были быть временными.
― Это не так. ― Он прерывисто вздыхает, его широкая грудь вздымается. ― Больше нет. Не для меня.
― Чарли…
― Я не самый умный мужчина, дорогая, ― хрипло говорит он, обнимая меня за плечи своими теплыми руками. ― Я ковбой. Но я знаю, чего хочу. Я умею держаться за вещи. И я знаю, что для меня хорошо, когда вижу это. Как это ранчо. Как ты, Руби. И я буду чертовым дураком, если позволю тебе уйти.
Губы дрожат, я поднимаю лицо, чтобы встретиться с ним взглядом.
― И кем я буду для тебя, если останусь?
Он встречает мой взгляд. Стальной, непоколебимый.
Уверенный.
― Ты будешь моей.
Моей.
От этого слова я вздрагиваю.
Он победил.
Я всхлипываю и почти падаю, но Чарли подхватывает меня. Он заключает меня в свои сильные объятия и притягивает к себе. От его тела исходит тепло, пронизывающе меня до самого естества.
― Я хочу, чтобы ты осталась здесь, Руби, ― хрипит он. ― На ранчо, со мной. В моих объятиях. В моей постели и ни в чьей больше.